Откат

— Что же делать? — еще один гражданский, представитель комитета по Чрезвычайным ситуациям был первый раз в такой ситуации. Очередной блатной, присланный от вновь созданного ведомства с огромными полномочиями. Именно их самолеты сейчас вывозили из Ливана дипломатический персонал и гражданских специалистов стран социалистического блока.

— Работать! Моя маневренная группа пока находится на приморской набережной около яхт-клуба. Помогают уходить из города гражданским и негражданским, — Трошев кинул взгляд в сторону контрразведчика, но тот сделал вид, что его это не касается. Хотя еще с утра всю плешь проел командиру бригады, намекая на то, что все чужаки с оружием должны задерживаться и доставляться к нему на допрос. Делать, блять, его бойцам больше нечего. В этой кровавой бойне всех против всех уже не до соблюдения всех правил. В первую очередь он должен думать о своих солдатах.

— Если наши данные верны и против нас выступит ливанская армия, то долго ли они там продержатся?

— Их прикроет авиация и флот! На аэродроме в полной боевой готовности стоит эскадрилья штурмовиков. Корабли уже на рейде. Пусть только попробуют на нас рыпнуться, мало не покажется.

— У вас имеются такие полномочия, подполковник? — гэбист по всему видно, всерьез удивился. Его суховатое лицо в первый раз показало настоящие человеческие эмоции. Командир бригады оценил его состояние, все-таки заметив, что это сухарь тертый и просто так никому и ничему не верит.

— Прочитайте сами! — протянул специальный бланк ЗАС Трошев.

— Это неслыханно!

Посол был поражен буквально в сердце. Все, что так долго выстраивалось на дипломатических полях, в одночасье пошло прахом. И так в последнее время внешняя политика СССР начала слишком резко меняться. Корабль дипломатии буквально заносило на поворотах. Новый министр постоянно курсировал между столицами ближневосточных государств, ведя какую-то игру «вдолгую». Так еще и это нежданное ливанское обострение. Союз в этот раз не стал уходить в сторону, а занял достаточно жесткую позицию по всем фронтам. Непрекращающийся второй день поток самолетов с вновь прибывающими войсками и перелет сюда из Сирии целого смешанного авиаполка был тому подтверждением.

Контрразведчик был не так категоричен и более осторожен. Служба за столько лет приучила.

— Вы уверены, Трошев, что надо действовать так жестко? Москва все-таки многое оставила на ваше усмотрение.

— Полковник, меня больше интересуют мои солдаты. Живые солдаты! Мы слишком давно привыкли входить в положение чужаков, совершенно забывая о себе. Ну так пусть сейчас все поймут и уяснят у себя на лбу, что в русского солдата стрелять нельзя! Неужели вас общение с людьми из того будущего ничему не научило? Ни одна ведь блядь нам руку потом не протянет. Все, все, сука отвернутся, как только мы дадим слабину. Нет уж, при мне такого не будет никогда! — подполковник повернулся к адъютанту. — Капитан, зови всех на совещание.

К столу подошли вымотанные последними событиями офицеры, собрался штаб бригады. Вскоре прибежал запыхавшийся начальник разведки со свежими донесениями. Трошев тут же начал, знакомясь с ними, наносить изменения на карту и прикидывать, как реагировать на изменившиеся обстоятельства.

— Значит так, маневренной группе капитана Иевлева дать сигнал о готовности уходить обратно. Пусть пока ждут. Самоходные батареи передвинуть на огневые позиции. РСЗО также туда. Они уже у нас заняты?

— Так точно, боевое охранение выставлено.

— Командование ВВС пусть будет постоянно на проводе. И чтобы вертолеты огневой поддержки и корректировки огня висели над побережьем. Разведчика в воздух немедленно! Тревожные группы в ружье, новичков в охранение базы. Полковник, — Трошев обратился к контрразведчику, — вам знаком офицер с позывным «Славян»?

— Да, есть такой! — породистое лицо гэбиста совершенно не поменяло своего выражения.

— Он ждет вас внизу.

— Так точно.

Старый контрразведчик понимал все без лишних слов, «соседи» решили поделиться информацией. Он надел на голову вычурную панаму, сразу сделавшую его похожим на южноафриканского военного, и вышел в коридор. В штабе же продолжилась работа. Сегодня будет решающий день. Удастся ли дать понять всем сцепившимся сторонам, что их бурную самодеятельность они больше не потерпят?

На территории базы и около аэродрома заводились многочисленные моторы, в воздухе запахло дизельным выхлопом, поднялась пыль, стало неимоверно шумно. Солдаты в полной выкладке и оружием в руках подбегали к боевым машинам и рассаживались в них согласно штатного распорядку. Сержанты контролировали порядок, криками и пинками наводя его, офицеры получали свежие вводные, от которых у многих буквально шары повылезали на лоб. Кто-то из них заметно огорчался, другие, наоборот, приветствовали приказы с заборным матерком. Обычно границей такого поведения служила давность пребывания в Ливане. «Старожилы» давно знали, что просто так все не закончится. В воздухе запахло настоящей войной.