Отказ

Гриша по обыкновенью лежал дома с перьями павлина, перед экраном телевизора, он только, что прослушал речи своих новых замов в квартире Ленки, и надо сказать они его не огорчили. В трех квартирах стояли прослушивающие устройства, для их прослушиванья было удобное радио устройство, с легким управлением. Повернул нужную ручку, и слушай нужного человека. Видео аппаратуру для этих целей он не использовал, так Гриша осуществлял проверку своих сотрудников.

Ирина в это время смотрела на море с террасы, она к ней привыкла больше, чем к берегу, на который у нее ни сразу появилось право выхода. Душа художницы впитывала море, как губка, в свои мысли над новыми картинами. С появлением компьютера ее рвенье к записям ослабло, рисовать ей хотелось больше, чем писать тексты из своей головы. Она следила за порядком и частью расходов во дворце Павлина и остальное время рисовала новые картины, с птичками павлинами на полотне, чтобы они были угодны картинной галерее князя. Мысли ее о мужчинах были отрывочны, она на них не надеялась, и решила, что если она им нужна, то они сами появятся, а нет, она не позовет. В организме Ирины произошли изменения, груди у нее сильно увеличились, появилась сонливость, апатия.

На телеэкране мелькнула женщина, очень похожая на Ирину. Гриша вскочил с кровати и стал быстро одеваться. Зачем? У него не было мысли 'зачем', он решил навестить Ирину и свой любимый дворец Павлина с челядью. Машина завелась с пол оборота и ринулась к Ирине.

Вечер был тихий, ясный. Машин в столь поздний час было мало. Дорога радовала своими очертаньями. Гриша быстро приехал к воротам своей основной обители. Ирину он заметил на террасе, и был рад этому. Он позвонил на ее мобильный телефон, и сказал, что через десять минут будет у нее в художественной мастерской, он заметил, как она вскочила и ушла с террасы в зданье, а он сразу пошел под душ, переоделся, и сказал прислуге, чтобы еду принесли в картинную галерею, минут через двадцать.

Гриша с удовольствием смотрел на новые творенья Ирины, он понял прекрасно, что она работает на его галерею, и одобрил ее творчество, потом сказал, что поздний ужин их ждет в компании павлинов на полотнах. Они спустились в галерею на первый этаж. Он был приятно удивлен красотой залы с картинами, вроде и картины те, что были, но все значительно красивей, чувствовалась рука Ирины в оформлении его любимого зала. Он чуть не воскликнул от радости, но сдержался и спокойно похвалил Ирину за прекрасное содержание его дворца.

Забавно, но Гриша опять ощутил себя дома, ему было хорошо в обществе спокойной Ирины, все дела исчезли из его головы. Он ел, смотрел на нее и картины, и был счастлив. Ему не приходило в голову, что можно женщину, сидящую рядом с ним, использовать, как женщину. Впервые на него в этом плане находил стопор, и он не хотел торопить события. Не хотел спешить…

Ирине приятно было общество Гриши, он на нее не нападал, не бил головой об пол, для достиженья мужских амбиций, как Виктор, он был ее единомышленник в области картин, и это было приятно. К Витьке она всегда испытывала страх, который был в ее подсознании, она ему об этом не говорила, но и сама к себе не звала. Серж вызывал симпатию, с ним было хорошо, хоть не надолго, но что-то в этом ее радовало. И, по сути, Ирина оставалась одна.

Он понимал ее и после позднего ужина отпустил без лишних слов, а сам пошел к себе, в спальню с телеэкраном, несколько иную, чем в городе, но с тем же набором предметов, необходимых ему для отдыха, развлеченья и слежки за сотрудниками, через прослушивающие устройства. Лежа на постели, к нему приходили мудрые мысли, он не был злым по природе, но иногда его развлекали развороты чужих судеб.

Компьютеры его лично не особо пленили, хотя он их внедрил везде, где можно и нужно, а теперь они его особо не волновали, сам он в Интернете еще не нашел свое место, и спокойно к нему относился, ночью не вставал, не бежал к экрану. Давно он шуток не совершал, а надо бы, хотя приезд четырех молодых людей, можно вполне принять за шутку, но серьезную. О, а как там хозяйка и пять девочек? Вот куда ему надо съездить, но это завтра, и князь уснул.

Утром появилось новое дело. Приехал певец с длинными волосами и просил аудиенции с князем по поводу оплаты концертов. Сам Гриша в руки деньги старался не брать, и перемещал их в пространстве чужими руками. Певец поселился в санатории, вот князь и вызвал Сержа, но по телефону.

– Серж, чем там певец не доволен? Помнишь шутки со снотворным? Ты в них неплохо разобрался, не надо ли певца немного успокоить? Шумный он, поспит, человеком станет, нашим человеком, а так все как чужой. Певицу Алину помнишь? Больше не появлялась? Нет, значит. Пошли ты, его Серж к хозяйке, у нее там пять девочек есть в соседнем доме, пусть зайдет. Порошок в твоем кабинете, передашь хозяйке, она в курсе, и девочки и певец пройдут крещенье на спокойствие, не люблю криков.

Все, бывай, – и он повесил трубку телефона.

Немного полежал Гриша и вызвал яхту.

– Хлыст, а Хлыст, ты, где сейчас? Когда будешь у причала дворца? Через час?