Отказ не принимается (СИ)

Я полночи ворочалась, пытаясь понять, что это было. Я ему больше не нравлюсь?

А утром застукала его в своей постели.

С внушительной эрекцией, между прочим.

И опять он ничего не предпринял.

Надо расставить все точки над «и».

За прошедшие месяцы я определилась со своим отношением к Виктору. Я перестала сомневаться. Да, мои чувства – не ураган. Не то, что колошматило Воронцова. Они совсем другие, но… Мое сердечко бьется для него.

Но если… Если, как женщина, я больше ему не нужна…

Кольцо-то он мне так и не подарил.

Вздохнув, я поправляю персиковый шелковый пеньюар и решительно отправляюсь в спальню к Воронцову.

Пока есть храбрость, надо попробовать. От нее уже через двадцать минут может ничего не остаться.

Виктор лежит на постели, закинув руки за голову.

Карий взгляд внимательно отслеживает мое приближение.

– Что-то случилось? – спрашивает Воронцов.

Да. Собираясь с духом, спросить, неужели он меня больше не хочет, я присаживаюсь на краешек постели и провожу рукой по обнаженной мужской груди. Мышцы под пальцы мгновенно напрягаются.

Гормончики радостно начинают плясать, и я завороженно опускаю ладонь на твердый пресс, обрисовываю кубики, которые начинают проступать отчетливее.

– Варя… – мученечески начинает Виктор, и я напрягаюсь в ожидании отказа. – Я не железный. Ты всю неделю испытываешь мою выдержку. От нее ни хрена не осталось… Еще одно движение пальцем, и я наплюю на свое слово…

Что?

Я столько нервов извела из-за того, что он дубина?

Демонстративно провожу пальцем вдоль резинки домашних штанов, и…

Мир переворачивается.

Я лежу на спине, а сверху меня придавливает жесткое тело. Такое горячее, что мне кажется, будто шелк белья плавится между нами.

На меня обрушивается шквал. Губы Воронцова впиваются в мои, его руки везде одновременно. Меня тискают и сжимают, и я расслабляюсь.

Честно говоря, я пока не готова быть роковой соблазнительницей, и меня устраивает, что Виктор предпочитает брать инициативу в свои руки.

Но сегодня я, наверное, впервые осознанно собираюсь получить то удовольствие, которое он может мне дать. И я послушно раскрываю бедра навстречу его пальцам, отзываюсь на поцелуи, выгибаюсь навстречу ласкающим грудь ладоням.

Я думала, что я хочу Виктора.

Но его огонь распаляет меня сильнее. Сладкие спазмы один за другим тянут низ живота. Меня затапливает эта горячечная лихорадка, погружая в полубред. Я даже не замечаю, в какой момент мы остаемся совсем голыми.

– Варенька, наваждение мое… – бормочет Воронцов, погружая пальцы в мой жар и растягивая меня для себя. – Сама пришла… Сама…

Я почти не слышу, что он шепчет, у меня и самой крыша улетает.

Я уже готова. Меня терзает жажда, но Виктор все оттягивает момент слияния, упиваясь моими стонами.

– Сама… Приняла…

И раскрыв меня, водит головкой между набрякших горящих губок.

Он так смотрит мне в лицо, что я закрываю глаза. Это слишком непристойно. Даже непристойнее чем то, что он со мной делает. И меня от этого накрывает еще больше.

И когда толстый член наконец медленно, миллиметр за миллиметром покоряет мою глубину, я почти умираю. Это намного лучше, чем прежде. Слаще, острее. Сейчас меня все устраивает. Более того, тело словно вспыхивает с каждым отвоеванным сантиметром.

Погрузившись до конца, давай мне прочувствовать нашу пульсацию в точке соединения, Виктор не двигается во мне. Он склоняется и нежно целует.

– Любимая девочка… Ведьма моя…

И с этого момента реальность превращается в самую смелую фантазию.

Виктор больше не сдерживается. Он смело раскачивается во мне, туго скользя в дырочке, заставляя меня сильнее нагреваться, хвататься за него, кусать его губы, стремиться куда-то выше. Время превращается в изматывающую бесконечную гонку за чем-то неуловимым.

– Варя, кончи для меня, – хрипло требует Воронцов, мышцы которого под моими ладонями дрожат от напряжения.

И только после того, как меня смывает волной цунами в безбрежный океан неги, он в несколько движений догоняет меня.

– Зачем ты сдерживался? – еле слышно спрашиваю я, когда ко мне возвращается голос.

Я вожу пальцем по влажной от испарины груди Виктора и наслаждаюсь его дыханием.

– Сначала пытался не торопить и «вести себя хорошо». А потом стало нужно, чтобы ты сама пришла. Сама захотела.

Я прячу лицо в подушке.

Если б не гормоны, мог бы ждать очень долго.

– Варя, – сильная рука прижимает меня крепче к боку. – Я встрял. Я тебя люблю. Похоже, это неизлечимо.

– И что ты предлагаешь? – с замиранием сердца спрашиваю я.

– Я хотел красиво и все такое. На послезавтра ресторан заказан… Но теперь я не могу ждать, мне нужен ответ сейчас. Ты выйдешь за меня замуж?

Он приподнимается надо мной и заглядывает в глаза.

– А ты так и носишь кольцо в кармане пальто? – спрашиваю я.

– Да. Что? Ты знаешь?

– Ну так… – юлю я, как-то неловко признаваться, что шарила по карманам хоть и без задней мысли.

– Варвара Тронь, – грозно рычит Воронцов, – согласна ли ты выйти за меня замуж? Какой твой положительный ответ?

Зажмуриваюсь.

– Да.

И меня затискивают насмерть.