Отказать Пигмалиону

– Да, Галя нам говорила. Ей очень понравилась квартира, все очень красиво сделано и оформлено. И мы еле-еле уговорили их жить там. «Варвара Сергеевна всю душу вложила в этот дом, а вы так отмахиваетесь», – я Вадиму так и сказала. А они ведь собирались снимать комнату или с бабушкой на Бронной жить. – Мама Гали с добрым лицом жаловалась на детей.

– Как? – Варвара Сергеевна чуть не упала в обморок. – Как с бабушкой? Мы же столько туда труда вложили! Что они, по-человечески не хотят жить?!

– Ну почему же, с бабушкой – это как раз по-человечески, – вмешался Алексей Владимирович. – Наверное, они самостоятельность хотели проявить. Это хорошо. Вадим всегда поступал не так, как ожидаешь.

– Что ты говоришь?! – не стесняясь окружающих, воскликнула Варвара Сергеевна. – При чем тут самостоятельность?! Им такую квартиру предлагают, а они…

– Не обижайтесь, дорогая сватья. – Николай Кузьмич хитро улыбнулся. – Иногда молодым надо почувствовать себя совсем взрослыми, пережить трудности, преодолеть неприятности. Это хорошо, что у них есть те, кто поддержит в любую минуту, но важно, что они не хотят садиться на шею.

«Сватья» – архаизм какой-то! Не хватало этого мне!» – Варвара Сергеевна чуть не расплакалась – с этой девицей и ее семьей она никогда не найдет общий язык.

Алексей Владимирович взял под руку жену – ему не понравилось то, что Вадим счел возможным не обсуждать с родителями подобный вопрос. «А что удивительного, мне было бы некогда вникать, а мать бы истерику закатила!» – размышлял он.

Сидя в ресторане, куда они опоздали на целых полчаса, Варвара Сергеевна подумала, что в иных случаях скромность не к месту. «Почему нельзя было устроить настоящую свадьбу, как у людей? С «Чайками», кортежем и прочими красивостями. Почему вместо этого куцее сборище в ЗАГСе и небольшой обед в рядовом ресторане?», – думала она, ни минуты не сомневаясь, что против пышных торжеств была сторона невесты. Она не поверила ни единому слову Вадима, будто именно он упросил Галю отказаться от церемонии в белом платье. Варвара Сергеевна посчитала, что все из-за нетребовательности и стремления сэкономить Бадровых-старших. Надев на себя самую высокомерную мину, она просидела весь ужин молча, иногда лишь вставляя замечания. К ее сожалению, этот демарш окружением замечен не был – молодые стеснялись своего нового статуса и, конфузясь, без конца о чем-то шептались между собой. Бадровы и Алексей Владимирович говорили о политике, знакомых и между делом желали Гале и Вадиму счастья и много детей.

Для Вадима этот день был испытанием – внимание посторонних он, как известно, терпеть не мог, к тому же боялся, что мать позволит какую-нибудь бестактность по отношению к родственникам жены. Но больше всего он боялся первой брачной ночи. И сейчас Вадим, безумно уставший от суеты, волнений, ожиданий, хотел только одного – чтобы все это, включая и брачную ночь, быстрей закончилось и жизнь вошла в привычное русло. Галя, чутко улавливающая настроение мужа, успокоила его:

– Как только мы выйдем из ресторана, все будет так, как раньше. Ну, за исключением некоторых деталей.

Она посмотрела на озадаченного Вадима и рассмеялась.

Вадим женился так, словно решил сложную задачу из высшей математики, – сделал это спокойно, уверенно, не сомневаясь в правильности конечного ответа. Самым тяжелым для него оказалось свадебное торжество.

– Вот, Вадим, мы с отцом сделали для вас все, что могли. Живите, будьте счастливы и нас радуйте, – сказала на прощание молодым Варвара Сергеевна. Она не могла понять всего происшедшего, но спорить с Вадимом и этой странной девушкой уже не было сил.

Счастье Вадима пахло новыми обоями, беспокоило откуда-то снизу, с Тверской, автомобильными сиренами и имело вид тоненького льняного халатика в мелкую ягоду-клубнику. Когда этот халатик падал на пол рядом с большой двуспальной кроватью, Вадим обмирал от неистовства и покорности одновременно.

– Я тебя так люблю, – сказал он однажды ночью Гале, – я даже не представлял, что способен так любить.

– А ты вообще не представляешь, на что ты способен… – Голос молодой жены прозвучал ровно, спокойно и уверенно.

– Ты думаешь?

– Я знаю, – ответила Галя. Она давно все знала про своего мужа – человека очень одаренного и ранимого. Она с чисто женской прозорливостью уловила уязвимые места, втихомолку осудила свекровь за явное непонимание сына и пообещала себе сделать его счастливым. И известным.

В тот необычный день, когда Вадим принес домой гору золота, Галя прикидывала недельный бюджет. Выходило, что самостоятельным молодоженам стоило отложить даже первоочередные покупки – инфляция, отсутствие недорогих продуктов и всеобщая нестабильность держали в напряжении.