Отказной материал

Отмучившись три года в патрульно-постовом взводе, Пахомов всего два месяца назад перешёл на работу в «уголовку», благо законченный техникум холодильной промышленности позволял занять офицерскую должность. Основным мотивом для перехода на другую работу являлось то, что здесь не надо было носить опостылевшую форму. За шестьдесят дней Пахомов не научился ничему, но проявил потрясающие способности увиливать от любой работы и «отшивать» заявителей. Нарвавшись на Пахомова, человек уже через полчаса забывал о краже своего магнитофона и телевизора и выходил в коридор, проникновенно извиняясь за причинённое беспокойство и отнятое на его мелкие проблемы драгоценное время сотрудника. Возможно, этот талант проявился у Пахомова после того, как на второй день службы в новой должности он был направлен в одно общежитие, чтобы побеседовать с жильцами и выяснить, как часто у них случаются кражи вещей. Просто побеседовать, и ничего больше. Пахомов отсутствовал весь день, а вернувшись вечером, принёс целую пачку заявлений, первое из которых касалось пропажи купальной шапочки в ноябре 1993 года, а последнее посвящалось хищению половика за полчаса до прихода Пахомова. Дежурным в тот день был майор Коля, и вдвоём с новоиспечённым опером они успели зарегистрировать половину пачки, прежде чем в дежурку влетел взбешённый их чрезмерным усердием заместитель начальника отделения по уголовному розыску. С тех пор Пахомов мог с гордостью сказать, что «не пропустил» ни одного заявителя. Но, несмотря на его героические усилия, 3-е отделение милиции стабильно занимало в городе последнее место по раскрываемости зарегистрированных преступлений.

Монолог Аллы в кабинете Пахомова занял десять минут. Он слушал внимательно, иногда поддакивал и даже делал пометки в блокноте. Потом Пахомов закурил «Кэмел-лайтс», пачка которого осела у него в качестве трофея после задержания какого-то рэкетира, покосился в немытое окно, откуда открывался вид на солнечную площадку с битыми автомобилями, и начал свой монолог.

В принципе, в данном случае он мог бы и не утруждаться. Кроме явной невозможности доказать «криминал» в действиях Юрьева, задача облегчалась ещё и тем, что сам факт передачи денег и все последующие переговоры имели место на территории, не относящейся к 3-му отделению, и как только этот вопрос прояснился, заявительницу можно было бы сразу отослать в соседний район. Но, во-первых, Пахомов никогда не отказывался от возможности лишний раз потренировать своё умение. А во-вторых, учительница могла не послушаться совета и настоять на регистрации своего заявления здесь. Конечно, лишними хлопотами это Пахомову не грозило, всего-то делов: взять у заявительницы короткое объяснение, подколоть его к заявлению и все это отнести в канцелярию, чтобы они отправили новорождённый материал в отделение, на чьей территории расположен дом, где проживает Юрьев. Но зачем что-то писать, если можно просто трепать языком и посматривать на симпатичные ножки учительницы?

Упражнения Пахомова в красноречии заняли двадцать минут. В середине, на самом интересном месте, его прервал телефонный звонок, и он, сосредоточенно хмуря брови, записал сообщение для кого-то из своих коллег. Положив трубку, он снова взял старт и ровно через десять минут финишировал.

Цель была достигнута.

Ошеломлённая натиском опера, Алла слабым голосом поинтересовалась адресом народного суда, куда ей следовало обратиться, дрожащей рукой записала его в блокнот, поблагодарила Пахомова и вышла в коридор. В голове была пустота, которую все больше и больше заполняла безысходность.

Взявшись за перила лестницы, она услышала, как Пахомов орёт в трубку местного телефона:

— Коля! Не слышно ничего! Коля, ты кого ко мне направляешь… твою мать! Чего, сам разобраться не можешь?! Это же вообще не наша территория!

Проходя мимо дверей дежурной части, Алла увидела, как усатый майор, сердито буркнув: «Некогда мне было!», швырнул трубку на пульт.

На крыльце Алла столкнулась с молодой девушкой, спешащей в отделение. Отскочив на шаг в сторону, пухлая блондинка в красной юбке открыла рот, собираясь произнести что-то не очень лестное, но вместо этого вдруг сказала:

— Ой! Здравствуйте, Алла Сергеевна!

Учительница остановилась. Радостно звучавший голос показался знакомым, и спустя несколько секунд она опознала в смазливой блондинке с кокетливой чёлкой и шальными карими глазами свою бывшую ученицу и классную активистку.

— Здравствуй, Светочка!

Соколова обрадовалась встрече явно больше педагога, которой хотелось добраться домой, принять таблетку от головной боли и ещё раз позвонить Игорю.

— Алла Сергеевна, я вас так давно не видела, — радостно заверещала Света, доставая из сумочки плоскую пачку сигарет. — Все никак в школу не выбраться! Вы ведь все там же?

— Да, все там же. — Алла взяла предложенную сигарету.

— А я в кафе работаю, на Ударников. Очень хорошее место, спокойное. Заходите как-нибудь с мужем или с друзьями.

— Спасибо. А ты замуж ещё не вышла?