Отказываюсь выбирать! Как использовать свои интересы, увлечения и хобби, чтобы построить жизнь и карьеру своей мечты

Разве что в свое время у меня возникло что-то вроде вины: я подавала надежды как поэт, писала неплохие стихи, но, как люди выражаются, «ничего с этим не сделала». Пожалуй, именно тогда я убедилась, что любимые занятия совершенно не обязательно должны приносить доход и не всегда практично быть практичным. Повзрослев, я поняла еще больше: все наше восхитительное любительство стоит затраченных сил точно так же, как степень в медицине или инженерном деле. Каждый раз, предаваясь своим любимым и абсолютно дилетантским занятиям, будь то чтение книг, просмотр передач на образовательном канале или изучение без всякой нужды карты Азии, – я вспоминаю, что жизнь удивительна и ее чудесам нет конца.

Полагаю, на первых порах в деканате одобряли и мою тягу к знаниям, и мое восхищение учебным процессом, но через несколько семестров администрация потребовала, чтобы я выбрала специализацию и перестала бросаться на все предметы подряд. Меня предупредили, что в противном случае я никогда не закончу обучения в университете.

Но с какой стати мне вдруг хотеть заканчивать? Ради того, чтобы вернуться туда, где никто не скажет мне чего-то, чего я сама не знаю? Я с удовольствием училась бы вечно, тем более, со временем это получается у меня все лучше и лучше. Родители ничего не имели против, так как за университет платила я сама. В те дни плата за обучение была ничтожно мала и аренда жилья обходилась довольно дешево – мои расходы легко покрывались двумя часами работы в закусочной в обеденный перерыв. Кроме того, в качестве приятного дополнения к зарплате, составлявшей доллар в час, хозяин разрешал официанткам бесплатно есть и даже забирать кое-что домой. Все складывалось наилучшим образом.

В конце концов я выбрала специализацию. Сначала я остановилась на математике, поскольку тогда мне казалось, что из всех наук на свете она самая восхитительная. Но выяснилось, что овладевать ею чрезвычайно сложно – уследить за множеством изумительных, но непостижимых мелочей, пронизывающих всю математику, мне не удавалось.

Поэтому пришлось сдаться и выбрать специализацию полегче – антропологию, по которой у меня уже было сколько-то отличных оценок. В итоге, с чувством некоторого разочарования, я, как и другие студенты, прошла путь экзаменов и выпуска.

И все эти годы, когда друзья или сокурсники спрашивали, зачем я изучаю то или иное, я не могла объяснить. Каждый раз, когда я слышала этот вопрос, мне казалось, будто меня ловят на чем-то постыдном. По общему мнению, вечные студенты вроде меня ленивы и инфантильны; они не в состоянии, как нормальные зрелые люди, напрячься и серьезно работать. К тому времени я понимала, что следовало бы изучать что-то, что в результате может получить практическое применение. Однако сама мысль ограничить свои интересы, сосредоточиться на одной-единственной области знания и в конечном счете похоронить себя в ней невыносимо угнетала меня. Пожалуй, такой вариант я никогда по-настоящему не рассматривала.

Наступили шестидесятые, и все стало более расслабленным. Я повзрослела, ни перед кем больше не оправдывалась и посещала все лекции, какие душа пожелает. Я стала замечать других студентов, постарше, которые продолжали появляться на занятиях. Похоже, и они не могли отказаться от удовольствия слушать наших блестящих профессоров.

* * *

Промотаем ленту на годы вперед и заглянем совсем в другой период моей жизни. Меня по-прежнему окружают книги, и я все так же пользуюсь любой возможностью посидеть на интересной лекции. Но теперь я мать-одиночка, мне надо содержать детей, и нужно какое-то дело. О следующей степени в университете нет и речи по разным причинам, в том числе из-за отсутствия времени и денег. Я нашла место, какое можно было получить со степенью бакалавра в конце шестидесятых – в программах, финансируемых городом: по работе с неимущими, наркоманами, бывшими заключенными, – и мне там очень нравилось. Со временем я построила карьеру, основанную на природной способности работать с людьми, на опыте работы в барах, принадлежавших моим родителям, и на большой доле удачи – я стала писателем и, как это позже стали называть, лайф-коучем[1].

Работая коучем, я заметила, что некоторые клиенты похожи на меня в тот первый день в колледже. Им нравилось слишком много всего, чтобы выбрать что-то одно. Им постоянно хотелось исследовать новое, пробовать разные вещи, учиться, но учеба при этом не служила конкретной цели. Часто они были блестяще умны, талантливы в различных областях. Они обожали обсуждать то, чем занимались в данное время. Интересные, энергичные и в основном счастливые люди! Беспокоило их лишь одно – то же, что происходило у меня с учебой, – они не могли выбрать специализацию.

И тогда я начала понимать, что мы не только ведем себя иначе, чем большинство других людей. Вероятно, мы устроены иначе, чем они. В поисках подсказок, которые могли помочь, я стала читать про великих – про Аристотеля и Гёте, Леонардо да Винчи и Бенджамина Франклина, – про тех, чей круг интересов был всеохватен.