Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные( СИ)

Папа больше не стал на меня смотреть, он отложил свою ложку и вышел.

Я пожал плечами:

-Теперь-то что не так? Я хотел объясниться. Теперь мне пешком домой ночью ходить? – мама молчала.

-Папа всё делает, чтобы мама не волновалась.

-Да помолчи ты! – с досадой отозвалась мама, - больше не будем тебя ждать, лучше поужинаем одни.

-Ну и… Я никого не просил меня ни ждать, ни подвозить. Я могу о себе позаботиться. Если вопросов больше нет, позвольте мне пойти спать.

-Иди. Больше не зовёшь маму поцеловать на ночь?

-А ты придёшь? – спросил я с надеждой.

-Нет, наверно.

-Потому и не прошу. Юрика забираешь?

-Юрик сам выбирает, где ему спать.

-Тогда позвольте откланяться, – я ушёл в свою комнату, с досадой думая о том, что же разладилось в нашей семье. С папой мы давно не ладили, однако с мамой и Юриком у нас были прекрасные отношения. Может, я что-то не знаю?

Утром в своей постели я обнаружил Юрика, прижавшегося ко мне всем своим хрупким телом, вот эта хрупкость мне почему-то не понравилась.

Я дотянулся до ночника, висевшего у меня в изголовье, и внимательно посмотрел на Юрку. Тот сморщился и распахнул огромные глаза. Огромные из-за больших синих кругов. Я вскочил и откинул одеяло. Самые мои худшие опасения оправдались: Юрик исхудал так, что все кости были видны сквозь кожу.

-Ты что с собой делаешь! – прошипел я, - Чем тебе помочь? Кушать?

-Да, я сильно хочу есть.

Я подхватился, как был, в одних плавочках, забыв про умывальник и всё остальное. Что самое калорийное? Сало! Я открыл холодильник, и нашёл свинину, купленную на новогодние праздники. Положив его в микроволновку разогреваться, побежал скорее умыться, чтобы глаза открылись. Ледяная вода и мятная зубная паста сделали своё дело.

Я прибежал на кухню, вынул мясо, и стал быстро нарезать его кубиками, тут же вынул большую сковородку, поставил на конфорку и засыпал её салом, чтобы вытопился жир, пока жарится сало, я достал картошку, и со всей возможной скоростью начал её чистить. Пришёл Юрик. Он встал рядом со мной и обнял за талию.

От жалости я чуть не заплакал.

-Давай сядем, - прошептал я. Юрик, молча, кивнул. Я сел на стульчик, Юрка забрался на колени, и прижался ко мне. Волна нежности к маленькому брату охватила меня. Я зарылся лицом ему в макушку, вдыхая его чистый мальчишеский аромат.

Сало между тем зашкворчало. Пришлось пересадить братика к столу и заняться мясом. Забросив оставшееся мясо в сковородку, я дочистил картошку, помыл и порезал, поглядывая на Юрку. Тот выглядел неважно. Лихорадочно блестели глаза, он шумно дышал. Мои руки замелькали ещё быстрее. Помешав мясо, я снова взял братика на руки, отогревая его своим телом. На моих руках ему становилось явно легче.

-А ещё говорил, что от меня ты не можешь набираться сил, - тихонько сказал я, - я даже чувствую, что тебе легче у меня на руках.

-От тебя исходит такая волна нежности. Она всё равно растворяется в пространстве, почему бы не воспользоваться? Сильные эмоции хорошо помогают. Радость, любовь.

-От моей любви ты должен был лопаться от силы, а ты как скелет.

-Вас не было уже несколько дней…

-Маленький мой, - всё же потекли у меня слёзы, - Ты мог мне сказать?

Мы там радуемся жизни, а ты, можно сказать, погибаешь.

-Я не ожидал, не рассчитал сил.

-Посиди чуть-чуть, сейчас я с мясом, а то тебя жиром горячим забрызгает.

Мясо уже обжарилось, я засыпал в сковородку картошку, посолил, закрыл крышкой и снова взял Юрика на руки.

-Что у вас тут происходит? – к нам зашла мама, кутаясь в халат, - так проголодались, что про зарядку забыл? Такой запах! всех разбудил. Почему вы голые? Надень хоть фартук, Саша, обожжёшься горячим маслом. Дай мне Юрика.

-Тебе нельзя, мама, - отстранился я от неё, - тебе лучше лечь, мы тут сами.

-Почему это? – удивилась мама.

-Прости, мама, но ты высасываешь из него жизнь.

-Как это? – ужаснулась мама.

-Не волнуйся, мам, - прошептал Юрик, - Саша справится, он сильный.

Не зная, что сказать на наши слова, мама, молча, удалилась к себе.

Папа что-то спросил, мама что-то ответила, я их не слушал.

-Тебе как, с корочкой? Или пропарить в сметане?

-С корочкой. И со сметаной.

Я поворошил картошку, почти готово.

-А если тебя целовать, тебе будет легче?

Юрка потихоньку засмеялся, - мне от тебя по любому будет лучше.

Я стал целовать его провалившиеся глаза, его веки смешно щекотали мне губы, а я с трудом сдерживал слёзы, потому что Юрик попросил не плакать.

Я набрал картошки с хрустящей корочкой и мясом Юрику, остальную залил сметаной, посадил Юру на колени и стал кормить его с ложечки.

Он пофыркивал, но не отказывался, кушал с удовольствием. Себя я тоже не обижал. Съев первую порцию, наложил уже готовую вторую. Эту мы уничтожили так же.

-Не пойду, сегодня в школу, - решил я, и Толика вызову, и Сашу. Буду тебя лечить, заодно и порепетируем.

-Если всё получиться, это будет идеальный вариант, - пощекотал мне ухо братик.

-Давай, я налью тебе чай, а сам сбегаю в туалет. Сил уже нет терпеть.

-Я тоже хочу.

-Сильно, или потерпишь?

-Потерплю, - вздохнул Юрка, - давай свой чай.