Вспоминаешь Антуана де Сент-Экзюпери, который свое бессмертное произведение «Маленький принц» посвящает лучшему другу, живущему далеко во Франции и очень, очень нуждающемуся в утешении… А в это время он, военный пилот, видя все ужасы Второй мировой войны и чувствуя нутром своей оголенной и ранимой души всю бессмыслицу и страшный абсурд происходящего, отчаянно пытается сопротивляться этому воцарившемуся мраку и разрушению всего человеческого, когда не видно ни выхода, ни надежды. Читаешь его строки, и ты отдал бы все на свете, чтобы, взглянув однажды на небо, человек услышал, как счастливо смеются звезды – как в «Маленьком принце», и чтобы в сиянии света, проливающегося на его душу, он увидел маленького мальчика с золотыми волосами, который тихо нашептал бы ему самую сокровенную из всех тайн: «…зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь»…
Безмолвный ангел надежды
В моем кабинете все еще звучит музыка, трогая сердце… Пока я писала статью и общалась с вами, вы для меня стали родными-родными. На душе чисто, трепетно, открыто… и мне захотелось молиться и надеяться… вернее, молиться надеясь… вернее, надеяться молясь… Слова путаются, мне уже очень трудно что-либо объяснять. И так захотелось, чтобы для вас совершилось какое-то чудо, даже самое, самое малюсенькое, самое обыкновенное, – чтобы вы сами притянули его к себе светом вашей собственной души… И так захотелось, чтобы какой-то любящий и очень добрый ангел небесный увидел все боли, грезы, мечты и чаяния, которые я сейчас обнажила на душе, которые обнажили вы, мои читатели, и все, все, все, кого я знаю и кого не знаю: и взрослые, и дети, и звери, птицы, камни, растения, и все, все, кому сейчас нужно, чтобы его направили, утешили, исцелили и успокоили, показали путь… Так захотелось, чтобы какое-то маленькое чудо прожили все те, кто сейчас оголил душу и уже знает, что может любить и чувствовать до боли тонко, трепетно, сильно и красиво… И я сейчас искренне чувствую, что Тишина все видит и все слышит, ведь когда-то давным-давно Ангела Безмолвия не интуицией, а Надеждой называли.
И я вас очень скромно прошу: не закрывайтесь вновь, пожалуйста, помогите мне – расскажите своему Безмолвному Ангелу все, все, все… и не забывайте никого… Я не могу гарантировать, что вы получите какие-нибудь осознанные ответы на ваши вопросы (ведь не забывайте, пожалуйста: какие вопросы, такие и придут ответы, а правду не всегда легко увидеть и услышать), – и не могу вам обещать чуда… Но зато могу обещать предвкушение чуда каждое утро, когда вы будете просыпаться со светом на душе и с тем же светом засыпать по ночам… А если когда-нибудь вы услышите: «Тсс… тихо, тихо, маленький, ты слушай, просто слушай», то раскройте широко свои глаза, обнажите свою трогательную душу – впитывайте, запоминайте и ловите бесконечные знаки, окружающие вас везде и во всем, в них скрываются все нужные вам ответы. И тогда вперед, не бойтесь, делайте то, что Сердце подсказывает, и проявляйте то, чем душа живет, а дальше будь что будет…
Спасибо вам огромное за всё!
Сны: вестники будущего?
Делия Стейнберг Гусман
,президент международной культурной ассоциации «Новый Акрополь»
Сны связывают нас с таинственным миром – с будущим, которое почти всегда остается для нас неведомым. И поэтому обычно мы говорим о снах как о вестниках, которые приходят издалека, чтобы открыть те тайны, которые мы все хотели бы узнать.
Если бы мы взялись говорить, например, о вещих снах, то у нас появился бы шанс провести очень приятный вечер, приводя бесчисленные примеры – я знаю, что каждый из нас мог бы вспомнить их множество, – однако при этом мы продолжали бы находить чудеса, непонятные вещи, странные происшествия, которым не нашлось бы объяснений.
Поэтому я предпочитаю говорить о снах в связи с будущим, точнее, о том, что могут рассказать нам сны о нашем собственном будущем. Есть ли какой-нибудь способ с их помощью лучше узнать самих себя, лучше изучить свой внутренний мир? Есть ли в наших снах какой-то тайный ключ, который позволил бы нам узнать не только каковы мы сейчас, но и какими могли бы стать в дальнейшем? Это и есть тот тип снов и тот тип их толкований, которым я буду уделять центральное место в своей лекции.