Открой свое сердце

— Например, почему вы так трогательно заботитесь о Джоше. — Он снова наполнил ее бокал, и Кэрис только сейчас сообразила, что довольно много выпила. Оттого-то так и разоткровенничалась перед ним. — Вы должны понимать мальчика лучше других. Он — это вы в детстве. У вас были няни?

— Две. Они были хорошие, и все-таки это совсем другое. Невозможно заменить родных отца и мать. Но мои родители всегда держались от меня на таком расстоянии…

— И потому-то вы относитесь ко мне с неприязнью. Мысленно отождествляете со своими родителями, считаете, что я отказался от Джоша…

— Я… я не отношусь к вам с неприязнью.

— Относитесь.

Нет, так было поначалу, но только не теперь, и уж тем более не сию минуту. Кэрис начинала понемногу узнавать и понимать Дэниела Кеннеди. Замечала, к примеру, боль в его глазах, когда Джош поворачивался к нему спиной. Научилась видеть искренние чувства там, где прежде не предполагала даже намека.

— Ну вот… — Овладев собой, она вскинула голову. — Теперь вы знаете, что я за человек. Знаете, что я — преданная мать своей дочери, которой не суждено узнать отца, совсем не желавшего ее появления на свет. Знаете, что я женщина, не по своей вине оставшаяся без средств и вынужденная ради заработка сделаться няней. Учитывая все это, пожалуй, можно считать меня неуравновешенной, взбалмошной особой.

Некоторое время они, не мигая, смотрели друг на друга.

— Я думаю, что вы таки заслужили медаль, — нарушил он наконец молчание. — Но, — прибавил с тонкой усмешкой, почти тотчас исчезнувшей, — вам придется потрудиться ради нее еще немного. Хочу заметить, что вовсе не считаю вас неуравновешенной. Вы очень храбрая и сильная женщина. И вы заставили меня устыдиться.

Тут он словно исчез. Не в прямом смысле исчез — он ушел в себя. Он уставился через перила веранды куда-то вдаль и был, казалось, за много миль отсюда, в каком-то скрытом от чужих глаз темном и мрачном месте, куда другим доступ закрыт.

Кэрис вдруг ощутила вокруг сердца холодную, неприятную пустоту. Она внезапно почувствовала себя обманутой и выставленной на посмешище. Она наизнанку вывернула перед ним душу, а он в ответ затворился от нее.

Несколько минут Кэрис сидела, рассеянно допивая из бокала остатки вина и все мучительнее ощущая свою ненужность. Этот человек как бы использовал ее, а потом оттолкнул за ненадобностью.

— Пожалуй, мне действительно пора, — с горькой ноткой в голосе проговорила она, вставая. Но этот демонстративный жест пропал даром: Дэниел пребывал где-то очень далеко. Поставив на место стул, Кэрис стала собирать со стола посуду.

— Оставьте, — приказал он. — Я уберу позже. Вам требуется отдых.

Прозвучало так, будто он хотел сказать, что для преодоления ожидающих впереди трудностей ей понадобятся колоссальные силы. Отправляясь проведать спящих детей, Кэрис увидела правоту его слов. Но дело было вовсе не в маленьких непоседах — с ними-то она всегда справлялась. Теперь ее ожидало нечто другое.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Когда на следующее утро Кэрис проснулась, стояла гробовая тишина. Первой мыслью ее было, что она проспала. Наверное, Дэниелу пришлось забрать детей и самому заниматься с ними, и теперь он напустится на нее за то, что она пренебрегает своими обязанностями! Уф! Кошмар наяву!

Она уставилась на часы. Было совсем рано, рассвет только-только начинал разгораться.

— Кажется, я свихнулась, — с явным облегчением простонала она.

Снова прикрыв глаза, Кэрис удобно вытянулась на спине, но сон больше не шел. Дэниел Кеннеди — вот кто, похоже, становится ее кошмаром, ее навязчивой идеей. С мыслью о нем она засыпает, а когда просыпается, его же образ витает над ней.

Своим резким вторжением в жизнь сына, вторжением болезненным, нарушающим привычный, установившийся ход вещей, он поставил с ног на голову и ее, Кэрис, внутренний мир и распорядок. К примеру, зачем она вчера рассказала ему о своей жизни с Эйденом, о своих наивных взглядах на любовь и брак? После вчерашнего разговора на душе все еще оставался неприятный осадок. От своего слушателя, такого внимательного и участливого, она простодушно ожидала ответной исповеди, но он ловко обошел ее, и Кэрис чувствовала себя обманутой, использованной и еще более одинокой, чем прежде.

С другой стороны, быть может, для него самого это слишком болезненная тема. Возможно, когда они узнают друг друга поближе, когда Дэниел станет доверять ей так же, как Джош, он тоже поведает о том, что его мучит. Кэрис вдруг очень захотелось, чтобы это произошло, чтобы он был с ней откровенен. Тогда и…