Открой свое сердце (СИ)

— Я, знаешь ли, гостей не ждал. Обычно стараюсь, хоть пару стульев сломать, руки отрубленные в холодильник припрятать. Не успел, как видишь, — лицо его было спокойным и бесстрастным, таким, что нельзя сказать точно: издевается или правда. — Я бы на твоём месте не верил книжкам про маньяков. Вероятнее всего, большинство этих писак никогда живого убийцу и насильника в глаза не видели. Так что их осведомленность вызывает определенные сомнения. — Это как хвастаться, что ходил в поход, выйдя на речку в ста метрах от дома.

— Чай будешь? — в доме только и имелось, что чай, да водка. Ну, и аспирин, конечно. За время житья в горах, Лестер пристрастился к травяным напиткам. Они хорошо согревали и наполняли кухню приятным ароматом. А ещё после них обычно не болела по утру голова. Словом, выигрывали перед выпивкой по большинству пунктов. В том числе по цене за унцию. Кинув прямо в кружку несколько сухих листьев дикой мяты (пучки трав висели прямо над столешницей, растянутые на верёвке от шкафа до шкафа), Алек залил ее водой и комната тут же наполнилась ароматом луга.

— Шоколад не ем и не читаю. А книги вообще бутафория, так что не записывай меня в интеллектуалы. Маньяки этим не болеют, — хотя знавал он психов с редкой любовью к литературе. Впрочем, девчонке этого лучше не знать.

За окном громыхнуло, раскроило небо вспышкой и дом погрузился в ночь. Свет потух, оставив только длинные тени от пламени и трескотню камина. Алек выругался, шаря в выдвижном ящике в поисках свечей. С генератором такое случалось. По хорошему его давно пора менять, но столько мороки, что Лестер вечно откладывал на потом, так что свечи лежали про запас. Самые обычные, толстые из белого парафина. Некоторые поеденные уже черной кромкой прошлого. Прям как он сам.

— Не бойся, дрова есть, без огня и света не останемся, — чиркнула спичка и бодрый язычок пламени заплясал над вентилем. Алек достал блюдце и приладил свечу в центр стола. Подсвечников и прочей дамской дребедени дома не имелось.

— Вернешься домой будешь рассказывать подружкам, какой смелой девочкой была. Пила при свечах в гостях у людоеда и, обхитрив его, даже вернулась домой целой и невредимой. — Или продадите на меня в суд за домогательства, — мысленно добавил он, — " От вас — баб — что угодно ожидать и все равно не угадаешь".

Пенни

Девушка сама не ожидала, но закатилась в почти истерическом смехе. Что на неё так подействовало? Усталость, резкое погружение во тьму, то, как рисуется мужчина, называя себя каннибалом, или всё сразу? В любом случае, некоторое время она не могла остановиться, хохотала под недоумевающим взглядом мужчины.

— Прости, не думай, что я сумасшедшая…. — Пенни снова прыснула, прикрывая ладонью рот, — Хотя, нет, думай! А представляешь, как смешно будет моим подружкам, если учесть, что от людоеда убежала сумасшедшая?! — капля горячего воска капнула на руку, это произвело отрезвляющий эффект и Пенни резко замолчала. Она виновато подняла глаза на хозяина дома, тот стоял перед ней и протягивал свечу. Пока она тут веселилась, Алек зажег свечи.

— Ооо, ты серьезно? — Льюис осторожно перешла на маленький диванчик, уютно расположенный рядом с камином. Свечу она определила в кружку, из которой только что пила травяной чай. “Боже, надеюсь, он такого пойла больше не предложит”. Девушка ухмыльнулась, понадеевшись, что мужчина не разглядит ухмылку в темноте, а то ведь и впрямь сочтет съехавшей.

Пенни совсем не ощущала себя больной. Наоборот — ей было весело, в конце концов, она шла в лес, чтобы разобраться в себе и отвлечься от рутины. И это почти удалось. Осталось в себе разобраться. И даже если этот хмурый мужик окажется серийным убийцей и разделается с ней самым жестоким образом, то вообще-то, кроме родителей её никто и не потеряет. От этой мысли ей стало грустно. Кажется, совсем недавно она представляла себя в свадебном платье и в мечтах переехала в новый дом вместе со своим уже бывшим возлюбленным. Она была нужна ему, а он, кажется, души в ней не чаял. Их отношения выглядели очень перспективными, пока однажды Пенни не застукала его в постели со своей же коллегой. “Банальность!” Девушка скрестила руки и буквально вжалась в диван.