Откройте, это я!

Владимир Николаевич тоже приехал в Молодежный парк и медленно шел по аллее, постукивая палочкой по асфальту и внимательно глядя по сторонам, пытаясь понять, что задерживает его внимание. Невдалеке находился Мезенцев с рацией и переговаривался со своими сотрудниками, расположенными по всем сторонам. На всех выходах из парка, как знал Карелин, находились полицейские посты на машинах и внимательно следили за обстановкой. Было предусмотрено все, чтобы преступники или преступник не смогли ускользнуть из парка.

Лось сразу узнал мужчину с палочкой, медленно шедшего по аллее – это был тот самый, из Новомихайловки, вызвавший у него тревогу. А сейчас он вызвал у Лося панику и страх, заставивший его вскочить из – за столика и кинуться к выходу из парка.

Владимир Николаевич заметил высокого молодого мужчину, быстро шедшего, почти бежавшего к выходу из парка. Карелин засек его, как только вошел в парк и отметил, что он сидел именно там, где и сам бы сел, чтобы следить за второй скамейкой от входа. Поэтому он махнул рукой Мезенцеву и показал ему на этого молодого мужчину – задержите его. Лось в это время оглянулся и заметил жестикуляцию, понял, что его хотят задержать и кинулся со всех ног к выходу.

Стоявшие на выходе полицейские заметили бежавшего человека и бросились ему навстречу. Лось резко повернул в сторону и помчался через кустарник к другому выходу. Сразу трое оперативников кинулись ему наперерез и через пять минут скрутили его и защелкнули наручники на руках.

Лося привели в кабинет Мезенцева, где сидел Владимир Николаевич, и сняли наручники. Мезенцев начал допрос с обычных вопросов – фамилия, имя, отчество. Лось ничего не скрывал – все равно узнают, поэтому отвечал предельно честно.

В кабинет зашел один из сотрудников и передал подполковнику записку, где сообщалось о том, что мальчик нашелся и находится дома. Мезенцев спросил Лося, где мальчик, Мазин сделал непонимающее лицо.

- Советую вам во всем признаться, все равно мы уже все знаем и постараемся доказать в суде. Чем раньше признаетесь, тем будет лучше для вас. – Мезенцев внимательно смотрел на него.

- Не знаю никакого мальчика и ничего не понимаю – Мазин решил держаться до конца и все отрицать, а дальше видно будет. Спрятанный диктофон с записью разговора с Даниловым он решил оставить на самый крайний случай, когда отпираться будет бесполезно.

- Ну, как хотите, распишитесь в протоколе и можете идти в камеру. – Мезенцев вызвал конвойного. Ему не терпелось сообщить новость Владимиру Николаевичу и ехать к Даниловым, расспросить мальчика обо всем.

Сразу из полиции они отправились к Виталику, но про похитителей мальчик ничего рассказать не смог, он не видел их лиц. Но и того, что он видел и слышал, вполне хватит, чтобы надолго посадить их за решетку. Отпечатков пальцев и окурков в домике в Никишино и на даче вполне хватит, чтобы доказать их вину. Правда, второго они еще не нашли, но Мезенцев надеялся, что это дело скорого будущего.

- А где же Борис Михайлович?- Владимир Николаевич сделал вид, что только что вспомнил о нем, хотя давно уже думал об этом.

- Мне тоже хотелось бы узнать, где сейчас находится Борис Михайлович Данилов? - Мезенцев отрешенно смотрел в окно, - боюсь, что его придется разыскивать, как преступника. Хорошо, что мы уговорили Леонида Артемовича дать ему фальшивые доллары. Он попадется с ними в любом банке, куда попытается их сдать или что – то купить на них, я думаю – мы скоро с ним встретимся.

- А как быть с напарником Лося?

-Если Мазин его не сдаст, то мы его не найдем, у нас на него ничего нет, ни примет, ни фамилии, ни даже клички. Ничего не поделаешь.

А Клин, бывший Бублик, ехал в это время в поезде, уносящим его в далекий город, затерянный посреди России и благодарил Бога, что остался жив и здоров. На всю оставшуюся жизнь запомнит Бублик эту историю. Больше он ни в какие авантюры впутываться не будет, даже ради своих друзей. В таких делах очень легко стать пешкой в чужих руках и потерять все, что имеешь, даже и саму жизнь.

Владимир Николаевич вернулся домой и все рассказал Алисе, как закончилась вся эта история с похищением мальчика и его освобождением. Вечером он достал тетрадь со своими записями, и читал их Алисе до ночи:

« Работа над самим собой – это постоянная борьба, борьба со своими пороками, с дурными привычками, со своими предрассудками. Начинать надо всегда с небольших и нетрудных задач и постепенно переходить к более серьезным. Главное, чтобы усилия не пропадали даром, чтобы они были постоянными, и постепенно превратились в привычку, и эта хорошая привычка вытеснила плохую.