Откровение

Моё волнение начало возрастать. Относительно недавно, я на всякий случай взял у Светланы номер мобильного телефона нашей горничной – Фредерик. И, несмотря на праздничные дни, решился ей позвонить. Она не взяла телефон, и я оставил ей сообщение о том, что я был бы признателен ей, если бы она поехала в наш Замок и проверила, как там Светлана. В 22 часа 11 минут по московскому времени я услышал звонок по Скайпу. Я в волнении вскочил в свой рабочий кабинет и с радостью увидел, что мне звонит по Скайпу Светлана. Я чертыхнулся про себя, пеняя себе за то, что поддался панике, и нажал кнопку «Видеозвонок»…

В Москве Светлана развернула активную деятельность, как тележурналист. Примером этому служит то, что она смогла добиться того, что считалось невозможным. Ей было поручено снять материал о русской православной церкви (правильнее – русской ортодоксальной церкви). Она добилась встречи с Алексием II, и патриарх, увидев её первый раз, сказал ей: « …непростая ты женщина, Светлая-ясная». Они очень быстро подружились, и он дал ей все прямые телефоны и сказал ей, что она может звонить ему в любое время дня и ночи. Они очень часто встречались и много беседовали на разные темы. Когда убили Александра Меня, Алексий II позвонил ей первой с этой печальной новостью. Он знакомил Светлану со старцем Сергием, который, по мнению Светланы, скорей всего был волхвом и носителем старых знаний…

Именно благодаря таким тёплым и хорошим отношениям, Алексий II разрешил съёмочной группе, с которой работала Светлана, снять на камеру патриаршие покои и алтарь в Сергиевом Посаде. До этого никому и никогда это не позволялось делать. На европейские экраны вскоре вышел документальный фильм, который получил многие награды, но… имени Светланы даже не было в списке его создателей. Хотя фильм снимался под режиссурой именно Светланы, а её начальница в это время находилась в Варшаве. Но в Польше, видно, посчитали, что ей достаточно и того, что платили зарплату, а славу решили полностью оставить себе…

Светлана была творцом, но она никогда не выпячивала сделанное ею, никогда не вырывала «кусок из глотки» другого, даже если этот кусок был её. Она не была хищницей, она была воином, но никогда не добивалась чего-нибудь для себя. Ей было обидно, но… она никому не хотела создавать проблемы, всегда надеялась на то, что человек поступит по чести и совести. Только, к великому сожалению, очень мало кто поступал по чести и совести.

Снимала Светлана в Москве и, так называемых, «чудиков» для польского телевидения. Ею были созданы материалы о Павле Глоба, Тарасове, Кашпировском и многих, многих других. Особенно много ей пришлось работать с Анатолием Кашпировским. Сначала, Светлана была уверена, что этот человек несёт людям добро. Он и ей обещал помочь избавиться от постоянных головных болей, которые никуда не исчезли. И вскоре наступило разочарование в этом человеке, который людей не любил и для которого люди были только инструментом, посредством которого он сможет достичь желаемого. Она мне с разочарованием рассказывала о том, что Анатолий Кашпировский приказывал выбрасывать в мусор все письма с отрицательными результатами, а таких писем было очень много, и эти письма выбрасывались мешками. Последней каплей для неё послужил случай, который случился во время его выступления. Одному пожилому человеку во время сеанса стало очень плохо с сердцем, Анатолий Кашпировский ничего не сделал, чтобы помочь ему. А после выступления он ещё и прокомментировал, что, мол, хорошо, что старый дурак не загнулся во время его выступления… Думаю, комментарии излишни…

После этого случая, Светлана отказалась что-либо делать для этого человека. Но он ещё долго не оставлял её, звонил ей, угрожал и ей, и её сыну о котором он знал… Короче, вёл себя, как истинный «джентльмен», правда из категории тех джентльменов, которые настаивают, чтобы дама вышла на ЭТОЙ остановке, когда ей нужно выходить на следующей… Он несколько раз звонил и уже когда мы были вместе, угрожал ей ещё и тем, что она очень пожалеет о том, что отказывается работать с ним, и говорил, что он сделает её головную боль невыносимой, если она не подчинится ему… говорил и делал, и мне приходилось убирать ещё и его «благодарность» Светлане за всё то хорошее, что она для него сделала…