Откровение

Короче говоря, я в него втюрилась. И он, серьезный достойный человек, говорит мне спокойно: «Я ухожу писать сценарий с Сашей Бородянским», – между прочим, не самым последним сценаристом и, между прочим, не для самого последнего фуфла в нашем кинематографе. Они создавали сценарий «Мы из джаза» – потрясающий фильм, обожаю его всей душой, как и сам джаз. Но Карен не объяснил мне, что он уходит «глубоко и надолго». Я думала, мы будем продолжать видеться или хоть как-то поддерживать контакт. В тот момент я еще не понимала, как это – писать. Вот сейчас я пишу эту книгу и понимаю, что добраться до меня никто не может, я на своей закрытой волне, напрямую связана с Богом и своими воспоминаниями. А тогда. Он не позвонил мне ни разу за три месяца. Боже, как я сходила с ума! Я себя просто извела.

Я мучилась, я страдала, я плакала, я была оскорблена, я была обижена как человек, как женщина, как все. Сейчас все это, конечно, выглядит так смешно и глупо. Да, он мне не звонил. Ну, работал человек, работал, сценарий писал три месяца. А я думала, что я уже больше нежеланна, нелюбима и т. д. О, Господи! Это все от ума. Глупый ум… «Горе от ума». И вот эта боль, это женское оскорбление – я вам не могу его передать.

Хорошо то, что исцеление мое произошло буквально за одну минуту. И сейчас я вам расскажу как.

Итак, ситуация дошла до беспредела. Мои истерики происходили постоянно, я была с бабушкой, в ее малюсенькой квартире на Коровинском шоссе. В один день она вдруг присела ко мне на диванчик, обняла меня и говорит: «Ну что же ты так убиваешься-то, а? Судьба придет – на печке найдет». И я услышала ее. Я услышала ее сердцем. Почувствовала, что происходит чудо, открылась и доверилась. Я знала, что от бабушки идет любовь, что с моей стороны идет любовь, что мы с ней обе находимся под колпаком божественной любви – вот настолько я почувствовала ее слова. Она проводила меня на вокзал в Ленинград. А на следующий же день я встретила композитора Максима Дунаевского – своего будущего мужа.

Его лицо я запомнила, когда я ехала в Ленинград, в эту самую ночь после бабушкиных слов. На следующий день после съемок я вернулась к себе в отель, в гостиницу «Ленинград». И там произошла наша знаменательная встреча…

Уставшая и голодная после съемок, глубоким вечером я стояла в роскошном буфете в гостинице «Ленинград», покупая себе какую-то еду – не помню что. Вдруг подошел ко мне человек, как-то странно, но суперсовременно и красиво одетый. На нем были ковбойские сапоги, а в них заправлены джинсы – и я сразу же обратила на это внимание. Подумала про себя: «Точно какой-то музыкант». Он представился как помощник композитора Максима Дунаевского и сказал, что приглашает меня пройти в номер к самому Максиму Исааковичу, где тот устраивает маленький концерт и будет исполнять собственные песни.

Я охренела и разозлилась безумно. Никакого Дунаевского я не знала и думала: «Как так можно, приставать к женщине в буфете?» Помощник успел сказать мне, что композитор живет в большом роскошном номере с роялем. Я ответила, что, вообще-то, тоже живу в неплохом номере за несколько стен от вашего композитора.

Но вот я возвращаюсь в одиночестве к себе в номер и вдруг слышу звуки музыки. Как это было прекрасно! Я не выдержала и пошла на звук – ровно к тому номеру композитора Дунаевского. Меня провели в комнату и посадили. Максим продолжил играть.

Боже мой, как же мне было стыдно! Как же мне было стыдно! Он играл все мои самые любимые песни: «Пора-пора-порадуемся…» из «Трех мушкетеров», «Кленовый лист, кленовый лист», «Я водяной, я водяной» и др. А я даже не знала, что он был автором всех этих композиций. У

меня из глаз потекли слезы.

Вот тогда и случилась моя влюбленность. Я влюбилась не столько в Максима как в человека, сколько в его гений. Это моя слабость: «люблю я гениев». Просто я не знала тогда, какую высокую цену придется заплатить за жизнь с ними…

В ту же самую ночь Максим начал прорываться ко мне в номер. Я предчувствовала это заранее. Когда я ушла к себе, минут через 20–30 раздался стук, которого я ожидала. Помощник Аркадий подвел Максима к моему номеру и практически заставил его постучать в дверь. Максим был такой стеснительный. Я стояла посередине своего номера, а он так и не вышел из предбанника – стоял и молчал. Я тоже молчала. «Ну хорошо, – произнес он спустя две минуты. – Я пришел пожелать вам спокойной ночи». И ушел. Это была наша первая встреча. Ну а потом уже все случилось, как Бог велел и как Он вел.

Все происходило безумно быстро. Через две недели мы сняли квартиру в какой-то заднице. В один момент раздался звонок от Карена Шахназарова. Трубку снял Максим и только потом передал мне. Карен сказал: «Ну вот, я закончил работу. Сценарий готов. А ты как? И кто это на телефоне?» – «Это Максим Дунаевский». – «А что ты делаешь с Максимом?» – сколько же удивления было в голосе Карена спустя три месяца после отсутствия!

А дальше я ничего не помню…

И почему же я решила, что именно Максим является моей «печкой» или «судьбой»? Этого я не знаю.