Откровение

Господин Лямин (именно господин), преподаватель по истории музыки, был уникальнейшим персонажем, девочка его просто обожала. На верхней крышке его фортепиано всегда стояли открытая бутылка водки и маленький граненый стаканчик. Он никогда не снимал свою кепку и был чем-то похож на Владимира Ильича Ленина. Между пальцами у него всегда была зажата папироса «Беломорканал». Он курил папиросы, не выпуская их изо рта, одну за другой, поэтому войти в комнату было абсолютно невозможно. Но как красиво он исполнял джазовые произведения! Именно тогда девочка полюбила Гершвина, который ей не очень удавался. Она приходила и стояла под дверью, приоткрывала маленькую щелочку, когда господин Лямин был один и играл, а затем слушала, слушала, слушала. А потом они стали друзьями. Господин Лямин разрешал ей заходить в класс, и она сидела, наслаждаясь джазом. Ей было всего 10 лет, и это было первое впечатление от настоящего джаза, в который она была влюблена, и это чувство сопровождало ее всю жизнь.

Все свое детство девочка провела в Большом театре благодаря маме (со стороны мамы был не только террор). Она знала почти все балетные партии и арии из опер наизусть, не понимая, о чем в них поется. Конечно, надо понимать, что, когда шестилетний ребенок сидит и слушает Мусоргского: «Нет, нельзя, нельзя, Борис, молиться за царя Ирода…» – это невозможно понять маленькому ребенку.

В семь лет девочку отдали учиться в школу-интернат. Там она стала лидером, вождем революции, локомотивом, за которым охотно и безропотно тянулись вагончиками (как ее называли впоследствии, «наша путеводная звезда»). Ночью девчонки играли и бросались подушками, а также под ее руководством ставили незабываемые спектакли. Как «воспитанница» Большого театра, девочка ставила «Лебединое озеро», наряжая всех в импровизированные пачки. Но педагоги не ценили творческой инициативы девочки.

В это самое время ее мать, Лидия Васильевна Соколова, будучи инспектором министерства просвещения, берет в Главке[1] направление и становится директором интерната (того, где училась и жила девочка) лишь для того, чтобы все контролировать. Плакала свобода девочки, все страхи опять вернулись, потому что ее мать всех держала в ежовых рукавицах, все ее боялись… Многие захотели отомстить девочке. На Новый год педагоги писали пожелания детям, и они написали Наташе: «Уважать интересы своих подруг и считаться с ними», – вот такое пожелание маленькому ребенку. Какую же взбучку потом она получила от мамы!

Девочку причесывали, отесывали, укатывали уже теперь в интернате, старались сделать все, чтобы она не выделялась и стала как все. Но не сломали, не добили! Праздники закончились, дети вернулись в интернат. И наступила первая ночь в интернате, а девочки не знают, чем заняться: «Наташа, а что мы будем делать? Во что мы сегодня будем играть?» Она отвечала: «Леночка, а во что ты хочешь играть? А ты во что, Светочка?» Но они ничего придумать не могли. Понимаете, как грустно? Несчастные дети со стертой фантазией и абсолютно вытравленной инициативой… Но и девочка перестала играть, получив в очередной раз по макушке. Таким образом затух огонь творчества в интернате.

В восемь лет девочку отправили заниматься плаванием в спортклуб ЦСКА. Вода в бассейне была жутко хлорированной, после тяжелейшей тренировки приходилось долго ее с себя смывать в душе тщательнейшим образом. С тренировок ее забирала любимейшая бабушка, которая встречала ее с вкуснейшим, иногда еще теплым батоном за 13 копеек

и бутылкой кефира, которую девочка с наслаждением выпивала. Ей казалось, что это была самая вкусная еда, которую она ела в жизни. Потом бабушка ее очень серьезно упаковывала, надевала шапку из цигейки, потому что путь домой им предстоял далекий, а морозы в Москве тогда бывали сильные. Однако холода не мешали тренерам ЦСКА выгонять маленьких детей на зимние пробежки в минус 10–15 градусов по дорожке, огибающей огромнейшую территорию спорткомплекса. Это жуткое состояние холода невозможно передать словами. Пальцы немеют, нос ледяной. Это все было так ужасно и безнадежно…

Однажды девочка стала свидетелем такой сцены: во время игры юниоров маленькому шестилетнему мальчику попадают шайбой в глаз. Девочка сходит с ненавистной дорожки и бежит на площадку, где играют в хоккей, она видит, как к мальчику подходит (не подбегает!) бабушка, и слышит голос взрослой женщины: «Ну что ты, мой дорогой, ну перестань плакать, это лишь цветочки, ягодки все впереди». Глаз у ребенка опухал… Девочка побежала дальше, а эта фраза засела у нее в голове. Впоследствии она узнала, что мальчик был внуком знаменитого хоккеиста.