Откровение Егора Анохина

Равнодушно и грустно посматривал он на веселые лица тамбовчан, и вдруг его словно обожгло, будто граната рванула под его ногами: Настя!! Касаточка! Она тоже увидела его из толпы. И они рванулись навстречу друг другу. Он не помнил себя, не видел никого, молча отшвыривал со своего пути людей, не слышал их возмущенные вскрики, не спускал глаз с Насти, которая продиралась сквозь толпу, гибко и юрко просачивалась навстречу. Вдруг кто-то цепко и сильно ухватил его за руку, задержал. Егор мгновенно обернулся, инстинктивно вскинул руку, чтоб быстрым ударом сбить очередное препятствие, и увидел веселое рябое лицо Новикова, начальника Тамбовского угро, своего начальника.

— Анохин, ты куда рвешься? Успокойся, бандитов здесь нет!

Егор невольно кинул взгляд в сторону Насти. Она остановилась среди людей всего метрах в десяти от него, остановилась, увидев, что его задержал какой-то человек. Лицо ее стало медленно затухать, глаза меркнуть. Появились в них отчаяние, скорбь. Новиков тоже обратил внимание на Настю и спросил удивленно:

— Кто это?

— Землячка. Два года не виделись, — хрипло ответил Егор, тускнея взглядом. Он старался изо всех сил, чтобы Новиков ничего не заметил. Потом добавил: — Кстати, это жена Михаила Чиркунова. — И крикнул Насте чересчур громко, подзывая ее рукой. — Настя, иди сюда!

Она подошла потихоньку, нерешительно, улыбаясь грустно и разочарованно.

— Здравствуй, Настя, целую вечность не видел тебя, — излишне бодро заговорил Егор. — Ты у родителей жила? Сынишку поднимала?

— Да… они мне помогали за Колей ухаживать… Муж мне плохой помощник, сутками на работе… Миша говорил, что ты только что из Масловки вернулся (имя Чиркуна в устах Насти больно резануло по сердцу Егора), как там крестный? Два года ничего о родне не слышала…

Крестным у Насти был Докин, которого застрелил Маркелин задолго до отъезда Насти из Масловки.

— Я его не видел, — подхватил быстро Егор. — В поле он был, сев в разгаре… Говорят, все у него ладно. Зимой, будто, прихворнул малость, продуло, простудился… К весне оклемался, работает…

Новиков с хитрецой в глазах, водил рябым носом, взглядывал то на Настю, то на Егора.

— Я его недавно плохо во сне видела, подумала — все ли у него ладно?

— А ты сама-то в Масловку не собираешься?

— Пока нет…

— А Мишка где? Чей-та его не видать?

— Тут он… — Настя обернулась, глянула в толпу, помахала рукой.

Тотчас же подошел Михаил Чиркунов. Вид у него наигранно бодрый, а глаза настороженные, подозрительные.

— О чем это вы тут так оживленно беседуете? — нарочито бодро и громко спросил он и быстро сунул руку Новикову.

— О крестном твоя супружница расспрашивала, — Новиков ехидно и широко улыбался, отчего рябинки на его щеках проступали яснее.

— О Докине? А что о нем расспрашивать? Его два года назад похоронили, — искренне и с явным облегчением удивился Мишка и в упор глянул на Егора.

— Не о Докине, о Семене Егоркине, — нашлась, поспешно ответила Настя. — Я его с детства крестным звала.

— А-а! О Сеньке? Чо с ним станется, как был болтуном да лодырюгой, так и остался… Пошли к нашим, — взял он по-хозяйски Настю за локоть, — сейчас построение в колонну будет…

— Энергичный мужик этот Чиркунов, — с восхищением произнес Новиков, когда Настя с Мишкой отошли от них. Егор догадался, что восхищался он не Чиркуновым, а его женой. — Далеко пойдет… Я не знал, что у него такая жена красотулька! Что-то в ней такое-эдакое, — покрутил он растопыренными пальцами возле своего уха, — притягательное, глаз не оторвать… Так прелестна, волшебно прелестна!.. Везунчик этот Чиркун!.. А ты заметил, — засмеялся он игриво, рябинки на его щеках неприятно замаслились, заблестели на солнце, — как она на тебя смотрела? А?

— Мы с ней с детства друзья, — сухо и серьезно ответил Егор. — Только и всего! — добавил он твердо.

— На друзей так не смотрят… А как она к тебе рвалась! У-у! И Чиркунов догадывается, видел, как он на тебя зыркнул, уходя? — по-прежнему игриво спросил Новиков, но, увидев жесткие глаза Анохина, осекся, переменил тон, заговорил о Мишке. — Слышал я, что Чиркунов на рабфак поступать собрался, учиться хочет…

— Учиться?! — перебил удивленно Егор. — Так у него же за плечами два класса да коридор!

— Ну и что! Туда с одним коридором примут, лишь бы ты был из рабочих-крестьян. Для того и создаются рабфаки: свои кадры нужны. Проверенные, надежные, преданные партии. А Чиркунов из таких…