Откровение миротворца

Взгляд его неотрывно сосредотачивался на бледном лице Амарты. Он ещё не знал, что произойдёт, уверенный только в одном: он не оставит её умирать в этом проклятом месте.

«Почувствовать её боль. Ощутить её тело своим», – приказал он себе.

И тут, как будто часть его души ворвалась вихрем в память её угасающей жизни: горящий дом, ужас и одиночество, скорбь на могилах, восстающий гнев, ненависть, жажда мести – в одно мгновение он увидел все боли и горести её жизни и прожил их вместе с нею.

«Спаситель, прости меня. Но я не знаю… не понимаю, как поступить иначе…»

– Маркос… о, нет, – выдохнула Лейна, побледнев.

Он взглянул на неё: испуганные умоляющие глаза – о, какое искушение! Холодная пропасть небытия вместо желанного счастья, к которому он столько стремился, которого столько ждал…

– Ты поймёшь, Лейна. Ты простишь.

Сказав, Марк вздрогнул, так как уже ощутил главный кровеносный сосуд чародейки, истекающий кровью.

Амарта вздрогнула одновременно с ним. Она шевельнулась. Веки, сомкнувшиеся было в тихом ожидании смерти, раскрылись, и глаза её расширились.

– Что?! Что ты удумал, Маркос?! Не смей! Не смей этого делать! Не прикасайся ко мне!

– Я и не прикасаюсь, – с улыбкой ответил Марк.

– Маркос, прошу тебя! – крикнула Лейна, и из глаз её брызнули слёзы. – Не надо… давай просто уйдём отсюда, просто уйдём…

– Лейна. Зачем ты это говоришь? Ты же всё понимаешь не хуже меня.

Взятие чужой раны. Принцип, упомянутый во всех кодексах аделианского рыцарства как «запретный».

Эфай никогда и никого не обучал Взятию чужой раны. Да и не смог бы обучить. Только сейчас, ощущая своим сердцем сердце Амарты как единый сосуд, Марк понял своего учителя. Этому невозможно научить – только научиться.

«Что будет, если все начнут использовать этот принцип? – сказал ему как-то Эфай. – Жёны начнут умирать вместо мужей, дети – ради родителей, а тот, кто не сможет на это отважиться, будет мучим совестью и осуждаем окружающими. Нет, аделианское рыцарство поступило правильно, что запретило изучение Взятия чужой раны. Это очень опасный принцип. Хвала Всевышнему, что никому не дано постичь его своими силами».

«Почему же этот секрет открылся мне?»

Амарта поползла ближе, яростно цепляясь пальцами за мглистую землю.

– Ты спятил, миротворец! У тебя ничего не выйдет! Ты добьёшься только того, что мы умрём вместе!

– Маркос! – в слезах кричала Лейна. – Маркос, остановись… Дай это сделаю я, слышишь?!

– Маркос, это глупо… Эфаю потребовались долгие годы, чтобы постичь это таинство… Эфай говорил…

«…Ты ничуть не слабее меня, Маркос. Ведь у тебя есть та сила, которую не имею я. Я не изобретал ничего нового. Просто отточил ту силу, которую мне изначально дал Творец. Если отточишь свою, то превзойдёшь и меня».

– Амарта! – громко произнёс Марк. – Прекрати. Ты мне мешаешь.

– Оно не стоит такого риска… Даже если у тебя получится… Седьмой миротворец нужен Каллирое. Именно ты можешь принести мир в Спящую сельву!

Марк улыбнулся.

– Вдова Фосфероса сделает это куда лучше меня. Она и его наследник. Я всё знаю, Амарта.

– Маркос…

– Живи, Амарта. Просто живи. Ради себя и ради своего ребёнка.

Он сделал глубокий вдох и, сам не понимая как, втянул в себя кровоточащую рану чародейки. Всё произошло в одно мгновение, он даже не сумел понять, как именно происходит это мистическое действие. Просто ощутил, как с каждым вдохом его собственное сердце начинает нестерпимо болеть и кровоточить, а конечности холодеть.

– Просто живи, Амарта. Помни, что есть много людей, чьи судьбы связаны с тобой. Люби и будь любимой.

Ноги подкосились. Лейна вихрем подскочила, заключив его в объятиях и удержав на ногах. Она рыдала, пробуждая в душе неведомые никогда раньше чувства.

– Маркос, Маркос, прости меня, прости… Я хотела взять эту рану себе, но не могу, не могу… у меня ничего не получается!

«И я благодарю за это Всевышнего».

Яростный рёв, больше похожий на визг, раздался за спиной. Тень Саркса рванулась из тумана, как будто жаждая наброситься на Марка и удавить его призрачными руками:

– Идиот! Проклятый недоумок, ну и чего ты добился! Кретин, полный кретин, будь ты проклят!

Вокруг него взбурлили столбы тумана, вырвались огромные мглистые воронки, в которых отражалось всё вокруг.

«Отражай, отражай, Акафарта, – мысленно сказал Марк. – Отрази Амарту, отрази Лейну, отрази Мелфая, отрази меня».

Глаза затуманились. В них потемнело. Он не видел, но ощутил внутренним толчком, как Саркс глянул в одну из зеркальных воронок, и его разорвало, разнесло в пыль, уняв его безудержный вопль.

Но ничего не произошло. Марк ничего не почувствовал.

«Это всего лишь призрак Саркса. Настоящий саркс по-прежнему живёт во мне. Правда, ему осталось недолго. Как и мне самому».