Откровение миротворца

Никакая энергия власти уже не могла удержать тёмные полчища. Первыми побежали люди: наёмники и рабы из Подземных Копей, быстро воспользовавшись тем, что о них все забыли. Спешили убраться подальше от страшной схватки и нерейцы, утратившие весь боевой запал и думающие в эту минуту лишь об оставленных дома семьях. Следом дрогнули и резервные легионы даймонов, на которые рассчитывал Хадамарт. Сломленные под восторженным натиском южан низшие даймоны бежали толпами по несколько сотен, бросая оружие и срывая с себя доспехи. Крылатые горгульи перестали слушаться команд и всей стаей устремились к пикам Диких гор.

Но битва продолжалась, так как многие властители тьмы были настолько преисполнены презрения, что желали скорее пасть в бою, чем повернуться к людям спиной. Отступая к огненному шару Хадамарта, даймонские вожаки, изолиты, аласторы, ренгарки и последние драконоборцы с яростью отбивались от преследующих людей, сея вокруг смерть и стоны. И всё больше и больше амархтонских ополченцев вливались в бой, видя, как рушатся могучие архидаймоны, которых в иное время они сочли бы непобедимыми.

К вечеру левый фланг под командованием Гурда, правый – Этеокла и центр – Тибиуса слились в единый фронт, напирающий на полукруг врага. Огненный шар был целью, к которой стремились бившиеся без устали воители, и не только по причине желания схватиться с главным врагом. Уже все знали, что где-то там пала королева, и у многих теплилась надежда, что её ещё можно спасти.

Вскоре под натиском союзников вражеский полукруг распался, но даже тогда немногие архидаймоны обратились в бегство. Большинство властителей тьмы продолжали биться по одиночке. Но это уже не могло ничего изменить. Огонь, поднимающийся над шаром, начал угасать, угасать, пока не погас совсем. И тогда в поднявшейся волне тысячелетней тьмы, взметнулись огненно-чёрные исполинские крылья, и громадная тень, окутанная мраком, взмыла вверх и унеслась вдоль Драконовых скал.

Владыка Хадамарт покинул поле боя, бросив остатки своей разорённой армии.

– Вот теперь он действительно Падший! – произнёс тогда архистратег Тибиус.

Когда пал последний властитель тьмы и вознёсся трубный глас, ознаменовавший победу, у выжженного пятна, оставленного Хадамартом, воины Этеокла нашли южную владычицу. Взирающие в небо глаза Сильвиры были открыты, на губах застыла слабая улыбка. Смерть её наступила задолго до того, как первый солнечный луч проник в Амархтон, и она не могла видеть этого небывалого триумфа…

– Она всё видела. Всё видела ещё до того, как дрогнули амархтонские тучи, – прошептала Мойрана. Сев на колени у головы Сильвиры, Зрящая застыла в упокоенном молчании.

Этеокл молча освободил ноги владычицы от цепей и накрыл её своим изодранным, окровавленным плащом.

– Она всё знала. Знала, что это её последний бой.

И южный принц окинул взглядом огромное поле, усеянное трупами. Кое-где стонали раненые, и многие простые амархтонцы спешили помочь страждущим. Тяжелейший день в истории двух королевств подходил к концу, и наступал тихий, благодатный вечер.

– Глядите! Глядите! – послышался голос архиепископа Велира.

Военачальники оглянулись. Повсюду виднелись груды человеческих, лошадиных и даймонских тел, торчали обломки копий, алебард, секир, тянулись руки, когти, копыта. Что хочет сказать архиепископ? Что видит он на скорбном поле брани?

– Вверх! Глядите вверх!

Взоры поднялись выше. В наступающих сумерках над древним городом выступали звёзды. Много-много ярких сияющих звёзд.

– Гесперон, – произнёс Дарвус. – Он снова Гесперон, Город вечерней звезды.

…А уже ночью, по настоянию архиепископа Велира, в бывшей Башне Тёмного Круга состоялся новый военный совет. Перевязав раны, утолив голод и жажду, военачальники собрались в просторной комнате, чтобы в преддверии нового дня решить судьбу вверенных им королевств.

Архиепископ Велир удивил всех, представив запечатанный свиток – завещание королевы. О том, что такой свиток существует, не знал никто.

Завещание гласило следующее. Первое: договор с Дарвусом утрачивает силу. Отныне он – единовластный король Амархтона. Все печати, грамоты, архивы и сокровищницы поступают в его распоряжение.

– В своё время я сам отдал свою власть Сильвире, удержу ли я её теперь? – не скрывал своих сомнений Дарвус.

– Город проснулся, – ответил архиепископ Велир. – Ты бился за него плечом к плечу с его жителями. Теперь тебе будет нетрудно набрать воинов, создать свою армию и… приготовиться к новым испытаниям.

– А пока в городе останутся две-три наших когорты с Мегорием во главе, верно говорю? – заметил Тибиус.

Измученный, страдающий от ран Мегорий лишь сонно кивнул из мягкого кресла.

Вторая часть завещания касалась родного королевства Сильвиры. Новым королём Южного Оплота становился Этеокл. Принц встретил это известие суровым кивком головы.

– Она всё знала, – вновь и вновь повторял он.

Сильвира знала. Видела его душу и перемены, произошедшие с ним за последние недели, и знала, что это битва его окончательно преобразит.