Откровения Дженифер

Дженифер вышла за ворота, не испытывая ни страха, ни мужества, ни холода, ни жары, ни раскаяния, ни ненависти. Она просто села в такси и назвала адрес Клаудио. В темно-синем небе уже появились розовые полосы. Водитель, низенький, с огромными ушами и в очках с толстыми линзами, спокойно вел машину. Пара громадных ушей и волосы, плохо подстриженные в дешевой парикмахерской. Не спрашивая ни о чем, он остановил такси у старинного дома недалеко от центра города. Дженифер заплатила, захлопнула дверцу. Нашла кнопку звонка и нажала ее. Никто не отвечал. Дженифер подождала минуту и нажала еще раз. На тротуаре ветер перелистывал страницы газеты.

– Кто там?

– Это я, Дженифер.

Дверь с сухим щелком отворилась. Дженифер вошла и стала подниматься по ступенькам. Перед дверью квартиры она подняла руку, но звонить не пришлось. Дверь была открыта. На пороге стоял Клаудио, растрепанный, в трусах и майке. Дженифер поднесла палец к губам. Клаудио понял и кивнул головой. Когда Дженифер оказалась внутри, Клаудио как будто хотел провести ее в гостиную, но она потащила его туда, где вроде бы находилась спальня. Клаудио зажег свет, Дженифер тотчас же его погасила. Кровать заскрипела – значит, Клаудио лег, – и Дженифер начала раздеваться. В ванной она включила душ на полный напор. Стараясь, чтобы вода не попала на волосы, Дженифер проводила губкой по лицу, по всему телу.

– Это был лучший душ в моей жизни.

– Почему?

– Я смыла с себя все.

– Что – все?

– Все, что мне больше не было нужно…

Дженифер закрыла кран, завернулась в полотенце. Добралась до комнаты и ощупью нашла кровать. Ложась, она шепнула Клаудио: «Молчи». Потом прижалась к его телу. Губы их соединились в долгом и страстном поцелуе. Дженифер почувствовала, как к низу живота прижимается могучий член, обтянутый тканью трусов. Сняв их с Клаудио, Дженифер вздрогнула, когда член коснулся ее, уже ничем не прикрытый. Она была готова. Она знала, что Клаудио будет делать. Послышался звук разрываемой упаковки. Пока Клаудио надевал презерватив, Дженифер согнула ноги в коленях. Затем его руки обхватили ее талию. Дженифер согнула ноги еще больше и раздвинула их. Она была готова. Внутри нее все сладко сжималось от волнения.

– Клаудио… это очень важный момент… для меня…

И вот в нее вошло нечто гладкое, прекрасное, бесконечное, подействовавшее на нее лучше, чем самые нежные слова, лучше, чем самая большая из известных ей радостей. Надо было как-то ответить на боль этого удовольствия. Дженифер хотелось плакать, хотелось смеяться, хотелось кричать, стонать, говорить.

– Я люблю тебя.