Откровения Екатерины Медичи

— Не вижу причины откладывать мою помолвку, — заявила она мне. — Не хочу окончить жизнь, как кузина Жанна Наваррская, женой какого-нибудь принца, который мне будет совсем не люб.

Мне нечего было ей возразить. Доводы ее были здравы, а потому я дала согласие — с условием, что герцог Лотарингский не взойдет с Клод на супружеское ложе, покуда ей не исполнится четырнадцать.

В ноябре умерла Мария Тюдор. Сводная сестра, которую она держала взаперти и едва не обезглавила за измену, взошла на английский трон под именем Елизаветы I.

Через несколько дней Филипп Испанский принял наше предложение о браке.

В январе 1559 года Клод обвенчалась с герцогом Лотарингским. К февралю адмирал де Колиньи и коннетабль добились заключения договора, по которому Генрих отдавал Елизавету в жены Филиппу II, а свою оставшуюся сестру, мою милую Маргариту, — Филиберту Савойскому, одному из союзных монархов Филиппа. Мир с Испанией после долгих десятилетий войны был достигнут, и Генрих, как обещал, позволил мне сообщить нашей дочери о скором замужестве.

Я нашла Елизавету в детской, сидящей у окна.

День выдался погожий. С легким ветерком доносились голоса. Я подошла к Елизавете и увидела в саду несколько человек. Среди них я безошибочно различила девушку — она встряхивала пышной гривой волос не менее задорно, нежели гарцующая лошадь, которую девушка держала под уздцы. Тут сердце у меня екнуло — верхом на лошади сидел не кто иной, как мой сын Франциск. Изо всех сил вцепился он в луку седла, а Мария между тем водила лошадь по кругу. Я вздохнула с облегчением, обнаружив поблизости от них целую толпу конюхов.

— Похоже, Мария Стюарт взялась помочь Франциску преодолеть страх перед лошадьми, — заметила я вслух с некоторым раздражением.

— Он делает успехи, — отозвалась Елизавета. — Скоро он будет готов впервые в жизни выехать на охоту.

Я обратила внимание, что рядом с ней сложены стопкой старые тетради. Должно быть, она обшарила все сундуки, чтобы извлечь на свет эти детские сокровища.

— Почему ты не с ними? — Я отодвинула тетради, чтобы присесть рядом с Елизаветой.

Дочь подняла на меня серьезный взгляд. В изящных руках она держала тетрадку; на пальцах не было ни колечка, хотя возраст уже позволял ей носить украшения; темные волосы обрамляли лицо, на котором жизнь еще не успела запечатлеть свои суровые уроки.

— Я хотела проверить, не забыла ли латынь.

— Забыла? — Мне показалось, что смех мой прозвучал чересчур громко. — Да как же, дитя мое, ты могла забыть латынь? Ты всегда знала ее в совершенстве. Никто не мог сравниться с тобой.

— Я просто хотела убедиться наверняка. — Елизавета подняла глаза. — Латынь пригодится мне при испанском дворе. Ты ведь за этим пришла, правда? Сообщить, что меня выдадут за Филиппа Второго?

— Кто тебе сказал? — Боль пронзила меня, точно молния.

— Мадам Сенешаль. Только не кори ее; я и сама это уже давно подозревала. Теперь я понимаю, матушка, сколько горя она тебе причинила, но сейчас винить ее не надо. Стать женой того, на кого мне укажут, — мой долг, и она лишь подтвердила то, что я и так знала.

Она все понимала; она знала, сколько мук принесло мне существование Дианы, хотя моя соперница была для детей словно вторая мать, неизменно присутствуя рядом с отцом. Елизавета знала, что мне довелось пережить в извечной тени фаворитки моего мужа. Казалось, я пряталась за прозрачным стеклом и все мои тайны для окружающих были как на ладони.

— У Филиппа будет любовница? — с тем же спокойствием спросила Елизавета.

— Нет, — ответила я не задумываясь. — Он известен своей высокой нравственностью.

— Но однако же он король. Много старше меня, уже вдовец. И у него есть сын от первого брака.

Онемев, я смотрела на Елизавету, а она продолжала:

— Я спрашиваю об этом потому, что в подобных обстоятельствах хочу держаться с тем же достоинством, что и ты.

— Филипп будет любить тебя. — Ощущая зияющую пустоту в груди, я крепко сжала руку дочери. — Разве может быть иначе? Ты молода, прекрасна, о такой жене мечтал бы любой король.

Не знаю, обращалась я в этот миг к Елизавете или же к мечте, которой у меня самой никогда не было. Но дочь улыбнулась и закрыла тетрадь, как будто мои слова успокоили ее.

— Я выйду замуж здесь или в Испании?

— Здесь, — услышала я собственный голос, словно моими устами говорил некто другой. — Мы все обдумаем.

— Хорошо. Я хочу, чтобы подружками на свадьбе были мои сестры и Мария. — Елизавета наклонилась ко мне. — Я знаю, что Филипп не приедет за мной, но хочу встретить его доверенного посланца как будущая королева.

— Так и будет. — Мой голос сорвался. — Обещаю.

Елизавета обняла меня — подлинно моя дочь, истая Медичи.

— Спасибо, матушка, — прошептала она.

Глава 16

Свадьбу Елизаветы назначили на июнь, дабы совместить ее с венчанием сестры Генриха Маргариты с Филибертом Савойским — он, в отличие от Филиппа, должен был приехать в Париж. Филипп сообщил, что лицом, заменяющим его на свадебной церемонии, будет его верховный военачальник, грозный герцог Альба.