Откровения. Книга первая. Время перемен

Квинтилий Вар еще не дошел до Иерусалима, но его молниеносный марш уже показал всем всю безнадежность сопротивления Риму. И сам Бог оставил свою страну, своих сыновей, и свою святую обитель — отныне Бог был в Италии.

Но в тот момент, когда всех пленных евреев сгоняли в римский лагерь, ночное небо внезапно осветилось ярчайшим ослепительным светом, сопровождающимся невыносимым шумом и грохотом. Будто сами небеса взрывались от каких-то невидимых снарядов, полыхая огнем.

Многие евреи тут же пали ниц перед этим неслыханным явлением, охваченные первобытным ужасом и страхом. Менее религиозные римляне неуверенно озирались, пытаясь хоть как-то сконтролировать пленных, но и сами уже поддавались своему страху.

Началась какая-то дикая суматоха — все куда-то бежали, пытаясь укрыться и ожидали что вот-вот и с небес на них обрушится нечто ужасное. Так как пленных евреев не связали друг с другом, то они получили возможность разбежаться в разные стороны, но многие по-прежнему оставались на земле, молясь своему незримому Богу.

Иуда, ослепленный вспышками этого яркого света, почувствовал как в его голову сзади врезалось что-то металлическое, слегка оглушая его. Теряя сознание от этого удара, он лишь ощутил как кто-то подхватил его, приподняв с земли.

И эта непонятная сила куда-то его стремительно уносила. Кругом были только расплывающиеся множественные лица людей, наполненных страхом, а затем он окончательно погрузился во мрак, ничего более не осознавая.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Заброшенный город

«В твоей жизни, все люди появляются, и все события происходят только потому, что ты их сам туда притянул. И то, что ты сделаешь с ними дальше, ты выбираешь сам».

Ричард Бах

В окрестностях Хеврона, Иудея, 2 год н. э. (Через три с половиной недели после Явления в пустыне)

Багровое солнце медленно опускалось за голые скальные пики, возвышающиеся над погружающимся в сон величием Иудейской пустыни. Закат неспешно догорал над горизонтом, плавно переходя из алого в темно-бордовый, и уходя на запад фиолетово-черным покрывалом с первыми дырочками ранних звезд. Солнце еще окончательно не упало за горизонт, но заброшенная деревушка уже погружалась в тревожный и глубокий ночной сон.

Дома грязно серыми кубиками выстроились на большом пустыре, появившемся вследствие вырубки векового леса в незапамятные времена. Старые и древние дома, покинутые неведомо сколько лет назад, разрушались самим временем, беспощадно рассыпаясь и превращаясь в руины развалин. Невооруженным глазом было видно, что здесь давно уже не обитает ни одно разумное живое существо. Таким вот нелюдимым местом и предстала эта деревушка перед тремя путниками, появившимся на ее горизонте.

Покинув резиденцию Анилея, Эфраим со своей младшей сестрой Сарой, и вынужденным другом Нахумом, направились на северо-восток от Хеврона, в сторону ущелий Иудейской пустыни.

По-крайней мере, это всё что на первых порах согласился рассказать им Нахум. И Эфраим был вынужден довериться ему, выполняя свою часть сделки в обмен на помощь Нахума в их освобождении.

Выдвинувшись из Хеврона еще на рассвете, они прошли пешком практически весь день, останавливаясь лишь на небольшие передышки и обеденный отдых. Воды с едой они захватили не так уж и много. Это из-за того, что Нахум уверил их, что к ночи они доберутся до его прибежища.

Сам же Нахум был на чем-то невозмутимо сосредоточен, обдумывая нечто у себя в голове. По началу он был очень молчалив и угрюм, не особо идя на контакт, отделываясь мелкими ответами без объяснений.

Свою фигурку змеи Нахум больше не использовал с того момента, как забрал Сару из бывшей комнаты Эфраима в казармах, переместив за пределы периметра и территории теперь уже покойного Анилея. Он коротко бросил в ответ на вопрос Эфраима почему он не может переместить их сразу в свое убежище, что использование фигурки требует значительных затрат сил от него. И поэтому он не собирается применять фигурку там, где можно обойтись и без этого.

Когда в комнате Эфраима той ночью Нахум показал ему фигурку, то в ночной темноте он и не успел толком разглядеть ее. Но в последствии при свете этого дня, Нахум еще раз продемонстрировал Эфраиму свой предмет. Это оказалась небольшая серебристая фигурка с изображением змеи, кусающей себя за хвост.

Эфраим в последнее время довольно сдержанно относился к своей теперь уже бывшей религии. И поэтому он не стал особо заострять внимание на том, что изображения живых существ были под запретом у большинства верующих иудеев. Нынешний Эфраим больше не относил себя к их числу.