Откровения на простынях. Секс как еще один способ понять себя

До меня им не было никакого дела. Моя жизнь состояла из вседозволенности и откровенности, а также из перманентной психотравмы.

Первый голый мужик в моей жизни появился внезапно – из кустов. Тощий обнажённый дяденька предстал во всей красе передо мной и парой подружек. Девочки побежали вперёд, а я осталась ощупывать его взглядом. Я рассматривала мужчину, как удивительного зверька в зоопарке. Покраснев от неожиданного любопытства девочки к его телу, он всё же продолжал стоять передо мной.

Эксгибиционист занял почётное место в моём восприятии мужчин и оставил смутный след недопонимания и интереса.

А вот другой представитель мужского пола нагло и грубо предложил мне то, что превращает маленьких девочек в кукол для секс-утех. Если только возможно испачкать словами, то это был именно тот случай.

Спустя ***надцать лет один господин упрекнул меня в том, что я отношусь к мужчинам как к созданиям мужского пола с аппаратами для удовлетворения. У себя между ног. Просто он не знает, что это самое лучшее, что я могу делать.

Удивляюсь, как я и вовсе их не возненавидела. Как не превратилась в копию героини Шарлиз Терон из фильма «Монстр».

Основная часть воспоминаний, приходящихся на подростковое время, вызывает у меня гнойное отвращение. Разводы меня на секс папочкиным товарищем запечатлелись рисунками на стекле. До сих пор, когда становится жарко в моём крошечном и закрытом сознании, картинки проявляются мерзкими пауками. После развода родителей наш с мамой дом начали атаковать гости. Всякого рода мужики: коллеги матери по фабрике, соседи и их собутыльники. Папины дружки.

Последняя категория – самая наглая и беспардонная. Один был особо искусный. Не гнушался ни мамиными трусами, ни моими. Что-то очень сладкое было и в трусах соседки, которую он иногда трахал. Его тянуло на все создания женского пола.

– Брось! Я знаю, что ты уже не девочка! Поцелуй меня там. Только один поцелуй. Никто не узнаёт – нервно ёрзал он на лавочке во дворе нашего дома.

На самом деле, до первого секса оставалось 2 года. Но суть не в том, что я была чиста и сообразительна. А в том, что долгое время после этого монолога меня бросало в дрожь от запаха мужского пота. Ощущение опасности источали и мужские взгляды…

Липкий, едва уловимый страх с того момента сопровождал моё общение с мужчинами. Я не боялась по-настоящему, что меня изнасилуют или заставят делать что-то мерзкое. Появилось нечто несвойственное ребёнку – спокойное осознание, что меня хотят и будут хотеть мужчины. Мне это не нравилось, меня это пугало. Но я не переносила этот страх на секс. Он существовал отдельно, а мерзкие мужики с их желаниями – отдельно.