Откровения судебного медика [сборник]

Когда проктолог прибыл в больницу, хирург на ухо проинформировал его о нюансах ситуации, и глаза у обоих сделались разбойничье-веселыми. Однако все попытки проктолога извлечь кеглю вручную и с помощью специальных инструментов через естественное отверстие оказались тщетными. Физиономия у него приобрела должную серьезность, и он тихонько от пациента поделился с коллегой:

— Хреновые наши дела, Паша! Слишком глубоко проникла, сволочь! Обычным способом ее не вытащить. По-моему, без операции не обойтись. Вот свалился на нашу голову, дрочила-извращенец! Был бы хоть из простых, а то — один из отцов города!

А операция эта, надо сказать, очень трудоемкая и кровавая.

В кабинете травмпункта, где два врача келейно пытались решить деликатный вопрос, совершенно непостижимым образом появилась медсестричка Настя, юное, воздушное создание, тоненькая и гибкая, как ивовый прутик.

Персона, увидев, что народу все прибывает, возроптала:

— Мы так не договаривались, вас становится больше и больше!

Проктолог неожиданно взъярился:

— Помолчите уж! Она лучший специалист по этим делам, если хотите знать! А то останетесь торчать на кушетке на карачках с деревяшкой в жопе!

Персона, напоровшись на откровенную грубость, умолкла. Сообразительной Насте не надо было долго объяснять: ни сложность чисто медицинского аспекта, ни пикантность социально-политического характера. Она скромно сказала:

— Ребята! Может, у меня получится?

Ребята, которые были лет на 10–15 старше, с сомнением посмотрели на медсестру и неопределенно пожали плечами. Почему не попробовать, дело все равно безнадежное.

Медсестричка Настя приступила к делу очень серьезно. Она сосредоточилась, нахмурила носик, не спеша натянула на свою тонюсенькую лапку резиновую перчатку, смазала ее вазелином и задушевным голосом попросила пациента расслабиться. Ловким движением Настя погрузила свою ручонку в разверстые недра, что-то там покрутила (пациент при этом утробно хрюкнул) и, о, чудо…! извлекла на белый свет лакированную кеглю, дополнительно покрытую налетом коричневатого глянца.

Проктолог не смог скрыть своего восхищения:

— Ну, Настюха! Ты — Королева!!!

Персона, освобожденная от компрометирующего предмета, поспешно натянула штаны, завернула кеглю в газетку, и все так же, не поднимая взора, сунула медикам в карманы халатов по пачке купюр в банковской упаковке. Уже осанистым голосам она напомнила о строжайшей необходимости хранить молчание и походкой кавалериста покинула помещение травмпункта.

Оба врача и медсестра Настя, разумеется, молчали, как сомы, лежащие на дне глубокого омута, но… что знают трое, то знает весь город.

Зато слава медсестрички Настеньки шагнула далеко за пределы больницы. Ей был присвоен неофициальный титул — «Женщина года травматологического пункта». Благодарные хирург и проктолог, приходя на ночные дежурства, по поводу и без повода дарили ей цветы и шоколадные конфеты. А самое главное, у Насти появились женихи.

г. Элиста, 2007 год, сентябрь

Потомок Кювье

Перед судебно-медицинским экспертом Г. на лабораторном столе стояла картонная коробка, в которой лежали обнаруженные недавно в одном из районов жалкие костные человеческие останки: череп с нижней челюстью, две кости левого предплечья и фрагмент, почти огрызок, правой лопатки.

Зато вопросы, которые интересовали следователя районной прокуратуры, были обширны и занимали почти целую страницу направления. Ему интересно было знать очень многое. Кроме традиционных вопросов о половой и расовой принадлежности, возрасте, росте, наличии или отсутствии на костях повреждений, возможности определения причины и давности смерти, его живо занимало: какой размер обуви носил бывший человек, какова была ширина его плеч и талии, каким видом трудовой деятельности он занимался при жизни и так далее.

«В идеале я должен ответить, что это — гражданин Ваня Манджиев, 50–60 лет на момент кончины, без определенных занятий и места жительства, сгинувший лет 5 назад на просторах Сарпинского района, при жизни имевший контакты с гражданкой Петрушкиной, ныне здравствующей и проживающей там-то и там-то», — мысленно ерничал эксперт, перебирая скудный материал для предстоящего исследования.

Как определить размер обуви, если нет ни одной кости стопы?

«Следователь, вероятно, считает, что я — Кювье», — досадливо морщился судебный медик.