Откровения танкового генерала СС

11 июня мой батальон продвигается через Брюметц. Кулом на Монтрей, прорывая по пути оборону врага. Моих бойцов не удержать. Начинается гонка с финишем на Марне. В 5 часов 30 минут следующего дня мы, на лету миновав Монтрей, захватываем французов врасплох за утренним туалетом. Они с готовностью бросают оружие и собираются на главной улице. В 9 часов 04 минуты мы выходим к Марне у Сен-Ольжа. Вражеские колонны на другом берегу рассеяны огнем нашей тяжелой артиллерии, после этого мы, передав позиции 2-му батальону, продолжаем преследовать в панике отступающего неприятеля.

Хотя с выходом на северный берег Марны наша задача считается выполненной, для создания плацдарма силами 2-го батальона мы овладеваем переправой и готовимся выступить к железнодорожной насыпи в излучине Марны. В 18 часов 50 минут взят Меэ, осуществлен выход к железнодорожной насыпи, и наступление продолжается. С созданием здесь плацдарма нам будет значительно легче развивать наступление на следующий день, к тому же противник лишен возможности выстроить оборону в излучине Марны.

За ночь полк отозван и вновь подчинен 9-й танковой дивизии. В 12 часов 45 минут в памятный день 14 июня мы слушаем срочное сообщение: «В Париж с утра входят германские войска». Солдаты 11-й роты забираются на колокольню церкви в Этрепийи и звонят в колокола. Мы молча стоим на маршруте продвижения, слушая величавый звон. Особого восторга мы не испытываем, никаких попоек на радостях, никаких костров в честь победы. Мы просто принимаем услышанное к сведению и глядим, как над Марной пролетают эскадрильи пикирующих бомбардировщиков, несущие смерть тем, кто окопался на юге. Вечером того же дня умирает от ран один из моих самых ответственных офицеров. Гауптшарфюрер[10] Шильдкнехт пал смертью храбрых, героическая гибель его — пример всему его взводу.

Через Монмирай, Невер мы продвигаемся дальше в южном направлении с задачей создать плацдарм через Алье у Мулена. На наших глазах автомобильный мост взлетает на воздух — французы все же успели подорвать его. Взрыв происходит как раз, когда лейтенант из 10-го пехотного полка пытается перебраться по нему на другой берег. И офицер падает с моста в бурные воды Луары. Но вот железнодорожный мост хоть и подожжен, но попадает к нам целым и невредимым, что позволяет создать плацдарм. Металлические конструкции моста не пострадали в огне. Враг обороняется еле-еле, хотя в распоряжении французского верховного командования целых 70 дивизий. Но действующая армия французов не желает сражаться. Серьезное сопротивление неприятель оказывает лишь на отдельных участках.

19 июня получаю приказ провести разведку в направлении от Мулена через Сен-Пуркен и на Ганна. С восходом солнца моя ударная группа въезжает на покрытое деревьями взгорье, бойцам приходится пробивать себе дорогу. Отступающие французские подразделения пытаются создать подобие линии обороны, стремясь выиграть время для отступления. Нас их попытки не интересуют. Перед нами ясная цель — овладевать пространством на южном направлении. Фланги уже не представляют для нас интереса. Мы несемся по дорогам без остановок, при необходимости ведя огонь на ходу. Наступление все больше и больше походит на охоту.

Около 10 часов утра мы взбираемся на отлогую возвышенность, и внизу нашим взорам открывается Сен-Пуркен. Из своего автомобиля в голове колонны я различаю у въезда в населенный пункт группу французских солдат. Французы лихорадочно сооружают баррикады на дороге. Местность по обеим сторонам дороги открытая, никакой возможности скрытно подобраться, к Пуркену ведет склон метров 800 длиной. Условия совершенно неблагоприятные для действий пехотинцев. Поэтому принимаю решение захватить французов врасплох молниеносной атакой только на что сооруженные ими завалы. Для осуществления этой операции использую ударную группу оберштурмфюрера Книттеля. Остальные бойцы ударной группы получают приказ следовать в 100 метрах позади, обеспечивая огневое прикрытие.

Французы, не подозревая, что мы в двух шагах от Пуркена, как ни в чем не бывало сооружают свои баррикады у въезда в городок.

Первая машина молниеносно взлетает на гребень возвышенности и на ходу открывает огонь. Остальные стрелки-мотоциклисты на большой скорости следуют за ней. Две разведывательные бронемашины справа и слева от дороги ведут огонь из 2-см пушек. Начинается и минометный обстрел Пуркена. Все это напоминает ад. Я устремляюсь за ударной группой, видя, как из домов в панике устремляются перепуганные насмерть французы. Офицеры, отчаянно жестикулируя, призывают солдат обороняться. Эффект внезапности абсолютный, так что ни о какой организованной обороне и говорить не приходится. Не проходит и нескольких минут, как баррикада преодолена и в ней создан проем для проезда. Орудийная прислуга так и не успела сделать ни одного выстрела — мы опередили французов.