К приезду Лаврина я приготовила обед с роскошным салатом. Чего стоят желтые помидоры из собственной теплицы — сочные, почти без семян, так и пробуждают зверский аппетит к хорошей жизни. Но Саша от обеда отказался — мол, торопится на встречу с кем-то. Но я ему сказала:
— Вы, Наталья, угадали. Я действительно большой специалист по еде. У меня вышла книжка «Высокая кухня», посвященная великим кухням мира — французской, итальянской, китайской, японской. И все я иллюстрировал собственными фотографиями.
— Форель, семгу, курицу. Но ем я все, за исключением, может быть, мозгов обезьяны. Пробовал и лягушек, и саранчу.
— Ну зачем? Обыкновенный круговорот бытия. Может быть, в другой жизни превратимся и мы в саранчу.
— Ирония — лучший зонтик от непогоды, душевной или физической. А еще спасительны стихи любимых поэтов. Отрадно читать прекрасные строки Арсения Тарковского:
Живите в доме — и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом, —
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас…
Раскопки счастья
Еще один талантливый писатель в роду Алешковских — Петр. Интереснейшая личность! Прекрасный рассказчик и отменный стилист. Немногие писатели трижды были внесены в шорт-лист премии «Русский Букер» за лучший русский роман года. Петр Алешковский удостоился такой чести. Среди финалистов был и его роман «Рыба», хотя и не подучил главной премии.
Не всем близка исповедальная откровенность его героини по имени Вера. Иные критики отыскали параллель между ней и Христом. Она действительно жила так, словно исполняла заветы Иисуса, который говорил, что уверовавшие в него «возложат руки на больных, и они будут здоровы». «Рыба» у мудрого автора возвращает заинтересованного читателя к евангелическим откровениям: Иисус позвал за собой братьев-рыболовов: «Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков». Алешковский, вероятно, захотел посмотреть на свою современницу глазами пророков. И понять ее. И разделить ее душевный свет.
— Ирреальный мир существует, по крайней мере он давно обжил литературу, она его запечатлела столь определенно, что иногда эта дьявольщина похожа на нашу современность.