Откровения знаменитостей

— Болтали, не зная, что брак Лукониных распадался, и мой, увы, тоже находился накануне развала. Мы с Галей к тому времени страдали от одиночества.

— Ее грустное одиночество чем вы лечили?

— Стихами. Галя очень любила стихи и тонко их понимала.

— Вы нежный человек?

— Я был молодой и не всегда поступал правильно. Я вообще далек от идеала. Но всех женщин своих любил. Правда, есть у меня одно качество — оно может быть и достоинством, и недостатком: я ужасно любопытный, ненасытный до жизни человек. Но никогда я не был замешан в заговоре против женщины. Не становился на сторону одной из моих жен против другой. К сожалению, я не мог закрывать глаза и не видеть, не воспринимать женскую красоту.

— Обольщаться поэту не запретишь.

— Но все-таки такое не проходит бесследно.

— У вас с Галей тоже не было детей?

— Мы усыновили мальчика Петю и любили его как родного. У него сложная судьба. Учился в Америке, потом вернулся. Он талантливый художник.

— В СССР наделал шума ваш брак с молодой англичанкой: Евтушенко совершил очередной экстравагантный шаг.

— Без любви я не женюсь. Джан Батлер родила мне двух сыновей — Сашу и Тошу. Саша живет со своей мамой в Лондоне. Мы с ним очень дружны.

— Где вы познакомились с Джан?

— В ресторане «Арагви». А подумал тогда, что эта яркая леди — американка, и спросил ее опрометчиво: «Вы из какого штата?» Ответ был как выстрел: «Я из Англии. Это еще, слава Богу, не американский штат». Мне это очень понравилось. Мы с Джан тоже любили друг друга. Все осложняла тяжелая болезнь Тоши. С ним случилась внутриутробная инфекция. Джан героически боролась за Антона — он даже ходить не мог. Она делала все возможное и поставила Тошу на ноги. Он чудесный мальчик. Конечно, я не мог уделять ему столько внимания, сколько Джан. Ни один мужчина не способен на такое самопожертвование. Когда мы разошлись, Джан вышла замуж. Она хочет, чтобы я чаще виделся с детьми.

— И наконец, вы женились на Маше.

— Заметьте, все мои первые жены не были русскими. Белла — итальянотатарка. Она потомок рода Стопани. Галя — еврейка. Третья — англичанка. Маша — мой первый брачный эксперимент с молодой русской женщиной.

— Наиболее удачный, кажется?

— Не знаю, — говорит поэт и улыбается, как скрытый хищник. — Нашей семье уже 17 лет.

— Евгений Александрович, сегодня в электричке я познакомилась со студентами железнодорожных колледжей — Рязанского и Саратовского. Они захотели вас кое о чем расспросить. Вот один вопрос: «Если бы на то была ваша воля, что изменили бы вы в своем прошлом?»

— Ничего! К прошлому не подходит сослагательное наклонение. Даже если бы мне предложили вновь стать шестнадцатилетним и в обмен забыть все, что я пережил, ни за что не согласился бы.

— И еще вопрос студентов: «Что вам нравится в современных девушках, а что вызывает протест?»

— Они все совершенно разные. Есть девушки-идеалистки. Они были и будут всегда. Но мне не нравится определенная категория молодых особ. Появилась некая новая порода женщин — в их глазах можно уловить какое-то компьютерное щелканье. Совершенно очевидно просчитывается: «Что с этого человека буду иметь?» Не обязательно деньги, а какой-то нужный контакт, работа ли, поездка ли — словом, ищут какую-то прибыль. Они профессионально и мгновенно производят свой подсчет. Правда, стараются скрыть свои виды на человека, но никакой макияж не скроет их намерений.

— Евгений Александрович, какие стороны души должен проявить солидный человек по отношению к своей молодой жене, чтобы ей с ним было комфортно и не было бы одиноко и скучно?

— Мы с Машей очень разные люди. У нас часто не совпадают взгляды на литературу, на воспитание детей. И многое другое. Мы часто спорим на различные темы, даже ссоримся.

— Как Маша себя чувствует за границей?

— Она хорошо говорит по-английски. В России была блестящим врачом, но, к сожалению, в Америке нет доверия к русскому медицинскому диплому. И Маша закончила заочно Петрозаводский университет по преподаванию русского языка иностранцам. Сейчас она стала очень успешным учителем в городе Талса, штат Оклахома. В детстве я влюблялся в училок, а теперь у меня жена — училка.