ОТКРОВЕННО. Автобиография

«Прекрасно, - думаю. - Я не собирался приезжать на этот турнир. Мне нечего здесь делать. В первом же круге я должен играть с крутым спецом по грунту, да еще и на центральном корте. И почему бы при таком раскладе, спрашивается, не выйти на матч без белья?»

На стадионе собрались шестнадцать тысяч болельщиков, которые орут, будто крестьяне, штурмующие Версаль. Не успев вспотеть, я уже проигрываю сет и теряю подачу. Бросаю взгляд на свою ложу, нахожу глазами Брэда и Джила: «Помогите!» Брэд смотрит на меня с каменным лицом: мол, помоги себе сам.

Подтягиваю шорты, вдыхаю как можно глубже и медленно выпускаю воздух из легких. Говорю себе: хуже все равно не будет. Надо выиграть только один сет. Вырвать сет у такого парня для тебя уже достижение. Постарайся, пожалуйста.

Когда задача упрощается, она кажется более достижимой, хотя автоматически превращает меня в неудачника. Я начинаю бить слева, использовать свои сильные удары. В публике смятение: здесь от меня давно не видели хорошей игры. Надо сказать, я сам в недоумении.

Второй сет похож одновременно на уличный бой, матч по рестлингу и дуэль на расстоянии пятидесяти шагов. Скиллари не сдается, но я зубами выгрызаю у него преимущество - 7-5. Затем случается невероятное: выигрываю третий сет. Чувствую надежду, заполняющую меня с ног до головы. Смотрю на Скиллари - его надежда уже покинула. На его лице - ни следа эмоций. Один из самых подготовленных спортсменов на турнире, он не в состоянии заставить себя сделать рывок. С ним покончено. В четвертом сете играю на добивание и неожиданно ухожу с корта с самой невероятной победой в моей карьере.

Уже в отеле, весь покрытый пылью, говорю Джилу:

- Ты видел, как корчился этот крутой спец? Мы заставили его корчиться, Джил!

- Я видел.

Лифт в отеле небольшой, места в нем хватает на пять человек нормального телосложения - или на меня и Джила. Брэд пропустил нас вперед. Я нажал кнопку. Мы прислонились к стенкам - каждый в своем углу. Чувствую его взгляд.

- Что случилось?

- Ничего.

Он все так же не сводит с меня глаз.

- В чем дело, Джил?

- Все в порядке, - улыбается он и повторяет: - Все в порядке.

Во втором круге я вновь выступаю без белья. (Я больше никогда не надеваю белье на корте. Если что-то срабатывает, не стоит это менять.) Играю с французом Арно Клеманом. Выигрываю первый сет 6-2 и веду во втором. Моего соперника, кажется, укачало, он будто спит на ходу. Но затем просыпается и выигрывает второй сет. А следом - третий. Как так получилось? Подаю при счете 4-5 в четвертом сете, 0-30. Я в двух очках от того, чтобы вылететь с турнира.

«Два очка, - только и думаю я. - Два очка».

Он бьет справа - мощный, победный удар. Я подхожу к линии, проверяю место падения мяча. Аут. Обвожу ракеткой место падения. Линейный судья подбегает для проверки. Он изучает место, словно Эркюль Пуаро, затем поднимает руку. Аут!

Если бы мяч попал в линию, мой противник заработал бы тройной матч-пойнт. Вместо этого счет становится 15-30. Согласитесь, есть разница. А что, если?..

Но я приказываю себе не думать о всяческих «если». «Андре. Отключи разум!» Две минуты я показываю лучшую свою игру. И мне удается удержаться. У нас по пяти.

Клеман подает. Будь на моем месте другой игрок, он бы добился преимущества. Но сейчас я - сын своего отца. Я отлично отбиваю чужие подачи. Не пропускаю ни единого мяча. Затем начинаю гонять его с одного края корта на другой, взад и вперед, пока язык не вываливается у него изо рта. Когда он - а с ним и зрители - уже уверены, что я не смогу загнать его сильнее, усиливаю нажим. Он мечется, как метроном. И вот - с ним покончено. Он клонится вперед, будто подстреленный в голову. У него начинаются судороги. Он зовет врача.

Я отбираю подачу и легко выигрываю четвертый сет.

В пятом побеждаю со счетом 6-0.

В раздевалке Брэд болтает сам с собой, со мной, с каждым, кто готов слушать:

- У него задняя шина лопнула! Видели? Шина - в клочья!

Журналисты спрашивают, считаю ли я своей удачей то, что у Клемана начались судороги.

- Удачей? Мне пришлось немало потрудиться ради этих судорог.

В отеле я вновь поднимаюсь в маленьком лифте вместе с Джилом. Лицо у меня покрыто земляной пылью, ею же забиты глаза, уши и рот, пропитана одежда. Я смотрю вниз. Никогда не думал, что грунт Ролан Гарроса, высыхая, так походит на кровь. Стараюсь хоть немного очиститься и вдруг замечаю, что Джил вновь внимательно смотрит на меня.

- Что случилось?

- Ничего, - отвечает он, улыбаясь.

В ТРЕТЬЕМ КРУГЕ я играю с Крисом Вудраффом. Я встречался с ним лишь однажды, в 1996-м, именно здесь - и проиграл. Это было кошмарное поражение. В тот раз я втайне считал, что у меня есть шанс на победу. Теперь с самого начала знаю, что одержу верх. Не сомневаюсь, что сегодня будет сервирована моя хорошо охлажденная месть. Я побеждаю 6-3, 6-4, 6-4 на том же корте, где он когда-то разгромил меня. О корте позаботился Брэд. Он хотел, чтобы я все вспомнил, чтобы этот матч всколыхнул давнюю обиду.