Откровенные диалоги о штрафниках Великой Отечественной

Но предлагаемые читателю в этой книге тексты некоторых видео- и пресс-интервью различным печатным и телеСМИ, надеюсь, дополнят правдивое представление читателей о той непростой войне, какой была Великая Отечественная, о некогда закрытой, а потому и породившей всякие недобросовестные, а порой и злостные выдумки об особенностях боевого использования штрафных батальонов и армейских штрафных рот. Конечно же, и о заградотрядах, чей действительный период применения на фронтах оказался значительно короче, чем у некоторых штрафных формирований, что лишний раз доказывает: образованные одним приказом «Ни шагу назад», они не создавались специально друг для друга.

Как ШтрафБАТЯ дошёл до Берлина. Интервью газете «Телескоп» № 19 09.05.2003 г. Майя Александрова

Говорят, тот не познал счастья, кто не прошел войну, любовь и нищету.

Если эта фраза верна, то Александру Васильевичу Пыльцыну судьба отвесила более чем. Воевать – так в штрафбате. Любить – так всю жизнь. Быть нищим? Ну, так в масштабах всей страны. И, что характерно, мальчик Саша, как и миллионы его сверстников, отнюдь не мечтал о ТАКОЙ полноте бытия. Хотел стать железнодорожником и продолжить семейную традицию в родном городе Облучье. Однако планы совпадали с реальностью недолго. Десятый класс юный Александр закончил в 1941 году, за два дня до ставшей роковой для всей страны даты – 22 июня. Вскоре будущий командир взвода в штрафбате (впоследствии подчиненные любовно назовут его «Штрафбатя») трясся в военном эшелоне – в качестве рядового-добровольца.

Во что бы то ни стало

– Александр Васильевич, за что вас в штрафбат?

– Вот и я спросил: «За что?» Решил, что это связано с репрессированным отцом. Но майор в штабе поправил: «Не “за что”, а “зачем”. Будешь помогать штрафникам искупать их преступления перед Родиной». Штрафными подразделениями должны были командовать кадровые военные.

– «Штрафбат» и «смертный приговор» – синонимы?

– Все зависело от непосредственного командующего армией, от продуманности операции. Например, в начале 1944 года наш батальон (около 800 человек) под командованием генерала Горбатова во время тылового рейда в направлении города Рогачева (Гомельская обл.) создал условия для успешного наступления основных сил и потерял убитыми всего 15 человек. После почти всех участников операции восстановили в званиях и вернули прежние награды независимо от того, были они ранены или нет.

А были случаи, когда выживали единицы – как в операции под руководством генерала Батова в октябре 1944 года в Польше.

В самом начале Берлинской операции – 16 апреля 1945 года – перед нашим батальоном поставили задачу отвлечь внимание от основных сил при форсировании Одера. Мы переправлялись без поддержки авиации, под непрекращающимся обстрелом. Лодки из плохо просушенного дерева стали тонуть. Штрафники бросались в ледяную воду и плыли, держась за борта. У меня в роте было 120 человек, а на тот берег высадилось чуть больше двадцати. Меня ранило. Потом узнал, что из бравших плацдарм остались живыми и невредимыми всего четыре человека.

– Пережить такую «мясорубку» – это вопрос везения или профессиональной подготовки?

– На войне вообще трудно сказать, кому удастся выжить, а кому нет. Вот перед форсированием Одера попал к нам летчик, капитан Смешной. Он во что бы то ни стало решил остаться в живых. Тренировался до изнеможения, научился стрелять из автомата, пулемета, противотанкового ружья, даже трофейные «фаустпатроны» освоил. Выжил в холодной воде Одера и повел за собой бойцов. Приобретенные им умения определили исход битвы – он ранил немецкого фаустника, захватил вражеское оружие и уничтожил им два танка. Но сам был убит во время следующей атаки тем самым фашистом, которого оставил в живых. Капитана Смешного я пытался представить к званию Героя Советского Союза, посмертно. Не получилось.

Война и женщина

– Война, мне кажется, не располагает к большим чувствам. Там бы выжить…