Откровенные рассказы странника духовному своему отцу

Установление авторства "Рассказов странника" не кажется теперь невозможным. Но что нового даст имя автора тем, кто любит эту книгу и в то же время не является профессиональным филологом-славистом? Полагаю, что возможность теперь уже предельно четко представить тот контекст, в котором родился "Искатель непрестанной молитвы", поможет лучше понять ту версию книги, которую мы имеем в руках...

Важно, что хотя "Искатель непрестанной молитвы" и является плодом "неученого богословия", но это все же не просто "безыскусный рассказ", чуть ли не продиктованный вслух, но осмысленный литературный труд. Существенно и то, что сочинение отца Михаила возникло на пересечении старообрядческой любви к книге, к "книжности" - и афонской исихастской традиции. Но и возникает необходимость понять, почему автор-монах не делает героем своего сочинения такого же монаха, почему в жизни странника так мало той монастырской "регулярности", в которую был погружен инок Михаил, где истоки мягкого, совершенно не враждебного отношения к появляющемуся во втором рассказе поляку католику...

В конечном счете, установление авторства "Искателя непрестанной молитвы" поможет читателю "Откровенных рассказов странника" - с какой бы целью он ни брал в руки эту книгу - несравненно глубже пережить встречу с "человеком-христианином... бесприютным странником, самого низкого сословия, скитающимся с места на место", как назвал героя своей книги отец Михаил (Козлов).