Откровенные записки

– С бывшим мужем – да, – пояснила я, – знаешь, наверное, просто сохранить хорошие отношения с человеком, которого ты никогда не любила, который для тебя всегда был просто другом… Но у меня есть и другой бывший, точнее, их много, но есть один, с которым мне бы очень хотелось сохранить хоть какие-нибудь отношения, но боюсь, что это невозможно…

Девчонки вопросительно на меня смотрели. Я сглотнула ком, подступивший к горлу, и продолжила:

– Дело в том, что я вышла замуж за Марка, хотя, это вышло случайно. Знаю, звучит по-дурацки, но именно так всё и было. Я собиралась замуж за Дениса, я действительно его любила, и он один из самых прекрасных мужчин, которых я встречала в жизни, но… у нас не сложилось. Я бросила его, сбежала прямо в ночь перед свадьбой2. С тех пор мы не общались. Мне даже духу не хватает, чтобы позвонить или написать ему, спросить как у него дела. Хотя прошло много времени. Четыре года. Поверить не могу, что мне до сих пор стыдно!

– Ого! – сказала Саша, – вот это да, сочувствую тебе… Я прекрасно знаю, что такое чувство стыда, – она взяла меня за руку и нежно посмотрела в глаза.

Мы с минуту посидели молча.

– А давайте пойдём сегодня в «Фауст»! – с неожиданным энтузиазмом предложила Саша, видимо, чтобы как-то разрядить грустную обстановку, которая воцарилась за нашим столиком.

– Что это? – поинтересовалась я.

– Ночной клуб, – пояснила Николь, и мне показалась, что она недовольна этим предложением, – одно из любимых мест Саши. Ты же знаешь, я не могу так часто оставлять сына с Клодом. И он, скорее всего, будет против…

После этих слов я поймала себя на мысли, которая в моей голове ужасно не хотела соединяться с возвышенным образом Николь. Мне показалось, что этими словами она как бы хвасталась тем, что имеет человека (не просто человека – мужчину!), который ей что-то запрещал. У меня появилось ощущение, что пока она их произносила, то подавила в себе еле уловимую улыбку – свидетельство наслаждения от того, что у неё есть подтверждение его чувств к ней. Словно именно в этом микронасилии она видела его любовь.

С университетских лекций я помнила, что объектом преступления изнасилования является не физическое проникновение мужчины в женщину, а отсутствие выбора у женщины на вступление в половой контакт, то есть подавление её воли. Именно подавление её воли является преступлением. И действительно, ведь не сам факт секса так унижает, а то, что тебя не спросили.

Я задумалась: а чем отличается подавление воли женщины при сексе от того, чтобы запретить ей пойти в клуб или надеть определённое платье? Такое я тоже зачастую слышала от своих знакомых и подруг: «Он не разрешит мне в этом пойти!». На что мне всегда хотелось ответить: «Прости, дорогая, а тебе сколько лет, чтобы тебе кто-то запрещал или разрешал надевать определённую одежду?», но я молчала.

И главное было даже не в самом запрете. В мире всегда будут люди, которые хотят нас обворовать, оскорбить или подавить нашу волю. Это аксиома. Нам просто нужно учиться противостоять этому. Самое главное, что меня в этой теме беспокоило, было другое – то, как женщины об этом говорили. В подаче этой информации, их тоне и голосе слышались нотки не стыда, как можно было бы себе вообразить, а хвастовства. Они словно гордились тем, что в их жизни есть человек, который им что-то запрещает, и на их языке это значило – любит. И так ли далеко общество ушло от старой (и, думаю, многие согласятся совершенно ужасной) поговорки: «бьёт, значит, любит»?

Меня часто не покидало неприятное ощущение, когда кто-то из моих знакомых рассказывал о своих новых отношениях с мужчиной. Это ощущение заключалось в том, что девушка словно всеми силами хотела перестать думать собственным разумом, перестать испытывать собственные желания и начать уничтожать собственное мнение, чтобы вместо него встало мнение мужчины. Конечно, никто не признавался в этом напрямую, но поступки и поведение во все времена говорили больше слов.

Разумеется, Николь не была обязана соответствовать моим ожиданиям о ней. И всё-таки бывает неприятно, когда это происходит. С первой нашей встречи я видела её исключительно сильной женщиной, и это понятие я никак не вкладывала наслаждение тем, что ей кто-то что-то запрещает. Что ж, возможно, я просто ошибаюсь. Очень хотелось бы на это надеяться.

– Но мы так давно никуда не ходили! – настаивала Саша, и локоны на её голове ритмично двигались, словно поддразнивая нас.

Николь в ответ лишь пожала плечами. Отсутствие дальнейших пояснений должно было только подчеркнуть значимость произнесённых ею ранее слов.

– Я составлю тебе компанию, – отозвалась я.

– Правда?! – недоумённо посмотрела на меня новая знакомая.

– Угу.

– Будь осторожна, – решила предостеречь меня Николь.

Я вопросительно на неё посмотрела, но она ничего не сказала.

Глава 8. Фауст