Открыта вакансия телохранителя

– Причин у меня несколько. Но двумя я с тобой поделюсь. Во-первых, ты мне нравишься. – И когда я поднимаю на него удивленный взгляд, он, словно на мгновение оттаяв, отчего вокруг его глаз весело разбегаются мелкие морщинки, поправляется: – Как дочь, и я не хочу, чтобы они подвергали тебя излишней опасности. Даже если она тебе и не грозит. И, во-вторых, самый простой способ сделать это – устроить ловушку Элизару, в которую ты обязательно кинешься. А за него я беспокоюсь не меньше, потому что он мне как сын.

И я вынуждена с ним согласиться. Если у графа возникнут хотя бы намеки на проблемы, я брошу все и приду ему на помощь. И не только потому, что меня связывает с ним клятва; чем больше я его узнаю, тем отчетливее понимаю: не встреть я Закираля, мой выбор был бы очевиден.

– И как скоро я могу ожидать этого?

– Не знаю. Но время для отдыха у тебя точно есть. И чтобы тебя не смущать, я расположусь у двери. – И, выдержав короткую паузу, с насмешливой улыбкой добавляет: – С той стороны.

И не дожидаясь, когда я отвечу, выходит.

– Ну что, Васька, похоже, ужин мы с тобой не заслужили. Придется ложиться спать голодными.

Судя по тому, что он без излишнего возмущения покидает мое плечо и, разворошив шаль, которая сиротливо лежала на кушетке, укладывается на нее, пряча морду под крыло, такая перспектива его не слишком пугает.

В отличие от меня. Пусть завтрак и был поздним, но это было так давно, что желудок об этом уже и не вспоминает.

И это не единственное, о чем я могу сожалеть: на то, чтобы примерить платье, сил у меня уже нет, а опробовать клинки мне удастся не раньше чем утром, после того как мой братец наведет в этом доме соответствующий порядок.

Постаравшись отбросить все тревожные мысли, что роятся в моей голове, я, сбросив сапожки и прихватив с кресла шелковый халат, направилась в ванную комнату. Чтобы в который раз убедиться, что даже такие маленькие радости, как горячая вода и мыло, могут сделать тебя практически счастливым.

Но, как оказалось, судьба в этот день не в последний раз проявила ко мне благосклонность. И когда я вернулась, маленький столик был сервирован легкими закусками. А на отдельной тарелочке рядом с тарагором лежал довольно симпатичный кусок мяса, да еще и порезанный на кусочки, как Васька и любит.

И никого, кому можно было бы сказать спасибо.

Желание лечь спать настолько велико, что мой ужин заканчивается довольно быстро. И я, не дожидаясь, когда кто-нибудь заберет посуду, и надеясь лишь на то, что это будет сделано достаточно тихо, забираюсь под невесомое одеяло.

Сон, полный ощущения покоя и тепла, которое бережно меня обволакивает, словно охраняя от всего, что может меня потревожить, приходит мгновенно, как только тело ощущает возможность расслабиться. И когда я открываю глаза, несмотря на то, что за окном только-только начинает светлеть, чувствую себя хорошо и полна оптимизма для осуществления тех планов, что наметила на сегодняшний день.

Но первое ощущение – сгустившегося вокруг меня напряжения, которое приходит за осознанием того, что я уже проснулась, заставляет меня машинально потянуться за кинжалом, который я всегда оставляю под подушкой.

– Не надо. – Марево вокруг меня расползается, и одна его ладонь прижимает мою руку, которая уже сжимает рукоять клинка, к кровати, а вторая закрывает мне рот. – Это всего лишь я. Кричать не будешь?

Я качаю головой, и он, отпустив меня, присаживается рядом. А на моих губах, как солнечный отблеск, тепло его кожи. И нежный аромат: свежий, до морозного хруста, и манящий, как устремленная вдаль дорога.

И чтобы хоть как-то отогнать это наваждение, я поднимаю повыше подушки и устраиваюсь на них удобнее, подтянув одеяло к самому подбородку.

– Что ты здесь делаешь? – Надеюсь, недовольство, что звучит в моем голосе, сможет скрыть растерянность от его неожиданного появления.

– Хотел тебя увидеть. – Его лицо, не укрытое платком, совсем близко от моего, и его глаза вторят улыбке, что кажется искренне-трогательной. – Наша вчерашняя встреча была такой короткой.

– Если тебя здесь засекут…

Но он качает головой:

– Я впитал в себя Хаос, да и матрицу перехода, которой я пользуюсь, никто, кроме наших, отследить не сможет. Ну а в крайнем случае я успею исчезнуть.

Не скажу, что меня это успокаивает, но спорить с ним я не собираюсь.

– Ладно, будем считать, что я тебя предупредила. И еще раз повторяю свой вопрос: что ты здесь делаешь?

– Хотел узнать, как отреагировал твой отец на нашу с тобой встречу?

– А ты не слышал?

– Ну я же тебе обещал. – И его глаза смотрят на меня с неподдельным возмущением.

Ну-ну, прямо так и поверила.

– Он просил передать тебе, что, если ты еще раз взломаешь его защиту, он сделает из тебя отбивную. Если ты, конечно, знаешь, что это такое.

– Знаю. Но ты несколько исказила его слова… – И вновь улыбка, от которой желание воспользоваться чем-нибудь острым и смертельно опасным пропадает мгновенно.

– Ты же сказал, что ты меня не слушаешь… – Как я ни пытаюсь скрыть, обида проскальзывает в мой голос.

– Теперь уже не слушаю. Должен же был я убедиться, что у тебя все в порядке.