Открытая дверь

– Это уж потом я по их загадочным лицам догадался, какие они планы строят. У одной отец в холостяках оказался, у другой мать… Почему бы и не соединить их в одну семью, чтобы чужаков в лице неизвестной мачехи да неизвестного отчима в свою жизнь не пускать? Маленькие они еще, эгоистки глупые. Им кажется, что все можно сделать по щелчку пальцев. Смешно… Даже обижаться на них за это нельзя.

– Да, смешно. Теперь я поняла, кажется, почему вы меня сюда пригласили… Чтобы обо всем рассказать, верно? Но ведь можно было и в городе рассказать… Зачем было сюда ехать-то?

– Но вам же здесь нравится, верно?

– Так это уже второй вопрос, где мне нравится, а где нет…

– Ирина… Неужели вы на меня обиделись?

– Нет! Нет, что вы… Мы ж и впрямь с вами друзья по несчастью, выходит… Вы пооткровенничали, я выслушала, и вам легче стало, ведь так?

– Да, так… Теперь, стало быть, ваша очередь откровенничать.

– Нет… Не хочу, нет…

– Но почему же, Ирина? Вот вы только что сказали, что у вас ни разу в жизни романтического свидания не случилось… Как такое могло быть, а? Расскажите… Иногда бывает просто необходимо рассказать кому-то о своей жизни, чтобы увидеть ее со стороны, ошибки свои увидеть… Вы же немного запутались, верно? По крайней мере, я так чувствую… Запутались и не знаете, как поступить…

– Да жизнь за меня уже сама все распутала, все решила. Да, мой муж ушел от меня, но… Так надо было, наверное. Я на него не в обиде. Теперь мне только привыкнуть надо к новым обстоятельствам. И Викины проблемы решить…

– А у Вики есть какие-то проблемы?

– Да, есть. Она попала в дурную компанию, и мне, как матери, это осознавать просто ужасно. А главное, я не знаю, что с этим делать, как ее уберечь! Иногда мне кажется, что я головой об стенку бьюсь, а сделать ничего не могу! Просто ужас какой-то происходит, честное слово…

– А, я понял… Вам, наверное, не нравится тот парень, которому она письма в колонию писала… Они ведь на наш адрес приходили, Соня сразу их Вике отдавала. Я еще подумал – почему на наш адрес… Почему напрямую нельзя…

– Так вы… Вы все это знали, значит! И ничего мне не сказали про эти письма! Как же так, Саша? Почему?

– Ну, во‐первых, про чужие письма вообще говорить как-то не принято… Я же не думал, что для вас это такой больной вопрос…

– Да, больной! И все, лучше не будем больше об этом… Конечно же, вам не понять…

– Вы сердитесь на меня, да?

– Нет, не сержусь. С чего бы? Есть проблемы, которые я должна сама решать… Нет, правда, я не сержусь. Пора нам возвращаться, наверное. Скоро уже темнеть станет. Пойдемте назад…

К машине возвращались молча, и молчание это было немного тягостным, чтобы как-то разрядить его, она произнесла весело:

– А я проголодалась, Саша! Мне помнится, вы про кафе что-то говорили? Давайте пойдем, я сто лет не была в кафе! Гулять так гулять, правда?

– Да! Гулять так гулять! Как выяснилось, мы с вами совершенно свободные люди, никому и ничем не обязаны! Я приглашаю вас поужинать, да!

– Ага… И шампанского закажем, на брудершафт выпьем, ладно? А то мы все на «вы» да на «вы»! Мне почему-то не хочется вам выкать больше, Саша. Мы ж с вами не чужие люди, наши дочери дружат! И вы правы, мы оба свободны…

Сказала и осеклась. И опять засмущалась. И рассердилась на себя за это смущение – он ведь сам первый заговорил о том, что они ничем никому не обязаны!

А еще подумала вдруг, что рядом с этим мужчиной ей хорошо и уютно. И что не зря она весь день о нем думала. И что, наверное, так не бывает… Чтобы знать человека, даже все о нем знать, сочувствовать походя, а потом вдруг взять и посмотреть на него с другой стороны! Только потому, что утром на машине на работу подвез! Вот откуда что вдруг взялось, а?

До города доехали быстро, остановились у первого попавшегося на пути кафе. Сели за столик у окна, тут же к ним подошла официантка – даже не успели в меню глянуть.

– Я вам советую говядину в горшочке… Или свиной стейк с жареной картошкой. Все равно больше ничего нет, у нас повара все на больничном, извините… – предложила официантка и сделала губки бантиком. Наверное, этот бантик тоже прилагался к извинению, чтобы расположить к себе клиента.

– Понятно… – с улыбкой проговорила Ирина. – Но мне все равно, в общем… Давайте говядину в горшочке, я все съем, я голодная!

– Тогда и мне тоже говядину! – быстро произнес Саша и, спохватившись, добавил: – Да, нам еще шампанское принесите! Моя дама очень хочет шампанского!

Официантка кивнула и ушла. А Ирина проговорила, задумчиво улыбаясь:

– Да, очень интересно… Говядину под шампанское – это да… Впрочем, какая нам разница, верно?

– Да. Нам главное – это на «ты» перейти. Как же в этом случае без шампанского, правда? Хотя мне пить его не придется, я ж за рулем, – ответил Саша, очень серьезно на нее глядя.

– Что, и одного глоточка не сделаете? Совсем-совсем?

И опять она уловила в своем голосе те самые нотки кокетства, опять удивилась – надо же… И голову еще повернула, и стрельнула взглядом из чуть прищуренных глаз! Откуда что взялось, интересно? Никогда раньше такого за собой не замечала…