Открытая дверь

Говорила и удивлялась – неужели она сейчас эти слова произносит? Да еще пару недель назад ничто бы ее не заставило. И никто бы не заставил. Неужели это Саша на нее так действует? Одним только своим присутствием рядом…

Впрочем, какая ей разница теперь? Если перевернулось что-то внутри, если самой захотелось войти в открытую дверь – какая разница, кто и как на тебя воздействовал?

– Погоди, не торопись так, Ирин… Может, они давно уже переехали, столько лет прошло! Может, они давно за городом живут? Сейчас ведь модно жить за городом… Надо сначала точно узнать, где они живут.

– А я узнаю, Саш! Я у Левы спрошу. Он же общался с Павлом Георгиевичем, он наверняка знает! Я сегодня же ему позвоню… И еще мне с Викой надо поговорить, объяснить ей… Вечером обязательно поговорю!

Весь день потом пыталась дозвониться до Левы, но телефон его не отвечал. Вечером он сам позвонил ей, проговорил виновато:

– Извини, Ирина, не мог ответить… Что-то случилось, да? С Викой что-нибудь?

– Нет, нет, Лева, все в порядке… Просто я хотела тебя спросить… Ты ведь общался с Павлом Георгиевичем Морозовым, насколько я помню? Может, знаешь, где они сейчас живут?

– Да, знаю. Я был у них. Морозовы меня на обед приглашали.

– Даже так?

– Ну да… А разве я тебе не говорил об этом? Тогда еще и приглашали, когда надеялись через меня подход к тебе найти… Но ты же такая неколебимая у нас, такая упертая, к тебе же подступиться невозможно, правда? Хотя я очень старался до тебя донести. И Морозовы тоже старались…

– Как же, как же, помню. Еще и денег тебе за это предлагали на твои научные разработки, верно?

– А ты не язви, Ирина. Ты же знаешь, как это для меня важно. И не было бы ничего страшного в том, если бы я взял у них эти деньги. Кстати, я уже решил этот вопрос, если тебе интересно. Родители моей жены помогли. Проявили участие, нашли финансовые источники.

– Что ж, поздравляю… Повезло тебе с новой женой, Лева. Да, тебе ведь развод нужен, наверное! Ты скажи, что от меня требуется, я все сделаю!

– Да, спасибо. Ты мне это уже говорила, Ирина. Как только разберусь со срочными делами, сразу разводом займусь.

– Так давай я займусь, если тебе некогда… Хочешь?

– Давай… Буду тебе очень благодарен. Как там Вика, скажи? Я давно ей не звонил…

– Все хорошо, к экзаменам готовится. Правда, у нее все нормально, не беспокойся! И за тебя я рада, правда… Так скажешь, где сейчас Морозовы живут?

– За городом живут, в Липниках. Знаешь, где это?

– Да, знаю.

– Как въедешь в поселок, отсчитаешь пятый дом направо. Крыша из терракотовой черепицы, яркая такая, из-за забора видно. Да найдешь, если приспичит… Тебе ведь именно приспичило, правильно я понял?

– Найду, Лева. Спасибо тебе. Все, пока, не буду тебя от дел отрывать…

– Пока, Ирина. И тебе тоже спасибо.

– А мне за что?

– Да за все… За все, что было и не было. Пока…

* * *

Целый вечер она не знала, как подступиться к Вике с важным разговором. Надо ведь как-то начать… Объяснить все, что с ней случилось. Так объяснить, чтобы она поняла…

– Мам, чего ты маешься, а? Такое чувство, будто сказать мне что-то хочешь… Говори, не бойся! Что-то про тебя и про дядю Сашу, да? Тебе мне сказать про это неловко?

– Нет, Вика… То есть не совсем…

– А что тогда?

– Понимаешь, я долго думала про этих людей… Ну, которые к нам приходили, помнишь? Они твои родные бабушка и дедушка…

– Да помню, конечно, мам. А что случилось? Они опять приходили, что ли?

– Нет, больше не приходили. И не придут, наверное. Они поверили, что я их никогда не прощу. А я… Я очень долго думала и теперь знаю, что могу их простить. Тебе, наверное, странно это слышать от меня, да? Ведь я сама тебя так настроила, чтобы никогда и ни за что…

– Мам! Я тоже тебе признаться должна кое в чем. Эта, которая моя бабушка, она ведь приходила ко мне в школу…

– Анна Николаевна? К тебе?

– Ну да… Мы с ней долго на скамейке сидели, разговаривали. Знаешь, мам… Мне ее потом жалко стало. Она так говорила о себе… Такие вещи…

– Какие, Вик?

– Ну… Что любая мать, когда своего ребенка защищает, становится немного того… Не совсем адекватной. В ступор впадает, не видит ничего и не слышит. И к своему же ребенку при этом жестокой становится. Знаешь, мам… Ты меня прости, конечно, но когда Анна Николаевна мне о себе это рассказывала, я поневоле о тебе думала… Ты ведь тоже со мной так… И с Юрой…

– Да, ты права, доченька. Все это звенья одной цепи, все между собой связано. Но я ведь исправляю свою ошибку, верно? Кстати, Саша сказал, что появилась возможность Юрину маму в хорошую клинику положить… Скоро мы этим вплотную займемся.

– Правда, мам? Ой, здорово как… И здорово, что ты этих людей простила… Я и сама хотела с тобой про это поговорить, но уверена была, что ты меня не услышишь! Да еще и обидишься на меня… А давай мы завтра же к ним поедем, а, мам? Представляешь, как эта Анна Николаевна обрадуется?

– Хорошо, давай поедем. Саша нас отвезет.

– Ой, мам… Какая же ты у меня… Я знала, что ты такая, что ты все можешь, мам! Ты сейчас как заколдованная принцесса из сказки, которую прекрасный принц поцеловал, и она ожила… И этот принц дядя Саша, да, мам?