Открытие алмазного пути

Проведя в стране несколько недель, мы стали различать расы и культуры, а не только отдельных людей. Из однородной массы широко улыбающихся лиц, которую мы наблюдали вначале, нас привлекали выходцы из Тибета, страны по ту сторону гор. Мы жадно покупали вещи, которые они приносили на продажу, общаясь с ними напрямую с помощью жестов.

Несмотря на свой способ самоорганизации, тибетцы - смышлёный народ. В XX веке они всё ещё напоминали средневековую Европу: иерархическое и неприязненно относящееся ко всему иностранному центральное правительство в средней и южной частях страны, независимые, но послушные кочевники на севере и западе, и повсюду монастыри со своими законами.

Все боятся весёлых разбойников-кхампов с востока - воинственного племени, веками отгонявшего прочь китайцев. Среди них каждый сам себе господин. Такое положение вещей поистине могло удовлетворить самые разные вкусы, и подобная неорганизованность никак не сказывается в общении с тибетцами. Несмотря на полное отсутствие демократии, прозрачности или прав человека, нельзя не заметить высокий уровень человеческого взаимообмена и необычайную вежливость. Влияние буддизма и чувство юмора делает многое весьма разумным, и может возникнуть ощущение, что тебя окружает совершенство. Будь то мягкие люди из центрального и западного Тибета с лицами, как у эскимосов, или восточные племена, похожие на суровых индейцев навахо, - и тем, и другим свойственны лёгкость и внутренний покой, которые, по всей видимости, являются следствием осмысленного взгляда на мир.

В материальном отношении многие из них до сих пор принадлежат к категории одних из самых бедных беженцев на Земле. Не крича о расовых преследованиях и не желая устроить войну или революцию, они до сих пор не вызывают большого международного интереса и получают мало помощи. И сегодня много детей умирает от дизентерии, в то время как взрослых косит туберкулёз. Гостиница, где мы жили, находилась в центре города и стоила 50 центов в день. Хозяин гостиницы Шарма, который хорошо говорил по-английски, держал нас в курсе всех дел в долине.

Мы договорились. Ливан, 1967 год

Он также доставлял нам молочный рис и в огромном количестве сладкий чай, который обожают курильщики гашиша. В соседнем номере жил торговец из Кашмира с типичными чертами лица тех мест, как у Индиры Ганди. Он удивлялся тому, что иногда мы давали его собаке карамель, - необычный жест в стране, где большинство родителей не может позволить себе купить сладости своим детям. Особенно Клаас, который доехал с нами до Кабула, был с ним на короткой ноге. Он прилетел на несколько недель позже нас. Ему потребовалось больше времени, чтобы продать своего "жука", а по дороге через Пакистан сумасшедший в автобусе чуть не откусил-ему ухо. Его заставили лечь в местную больницу, и пребывание там его почти прикончило. Он так долго приходил в себя, что смог приехать только сейчас. Может быть, это от Клааса кашмирец узнал, как нежно я люблю своих родителей и брата. Во всяком случае, однажды он пришёл к нам в комнату, как раз когда мы были под действием очень сильного ЛСД и поэтому очень открыты и легко подвержены влиянию. Он целиком завоевал моё доверие, сказав много прекрасного о моём отце, о том, какой он замечательный человек, и затем начал описывать силу лам, пришедших в Кашмир из Тибета. Он рассказывал об их победах в магии над индуистскими священниками, - и вообще говорил всякие фантастические и сногсшибательные вещи, которых мы никогда раньше не слышали. Мы чуть не падали со стульев от волнения и спонтанной веры, получая из первых рук сведения о чудесных явлениях, которые тогда были так важны для Запада. Он сказал нам, что на следующий день к нему должна прийти женщина, обладающая всеми этими силами. Если у нас найдётся немного денег для неё, она зажжёт масляные лампы в святых местах в горах, и мы будем защищены от всех видов препятствий и опасностей. Ещё он посоветовал нам носить серебряные браслеты, что хорошо скажется на нашей печени. В это время я как раз приходил в себя после своего второго гепатита, Ханна - после первого, так что, сказав это, он опять попал в точку. Мы больше ни за что не хотели болеть этой немилосердной болезнью.