Открытие алмазного пути

Оказалось, что он жил здесь с целью научиться рисовать тханки. Парень поинтересовался, кого мы встретили по пути. Он выглядел одиноким и потерянным, не знал тибетского и, наверное, просто хотел узнать, жив он ещё или нет. В нескольких километрах за этим домом мы увидели величественный монастырь, наполовину скрытый за горой, и почувствовали, что он чем-то очень нас привлекает. Однако мы договорились встретиться в Джамбези с нашей датской бандой, прежде чем строить дальнейшие планы, и сначала пошли к условленному месту встречи. Мы не нашли их ни в одной из двух закусочных города. Они уже успели прославиться во всей округе. Им удалось выпить весь здешний чанг, домашнее пиво, и теперь они отправились в поход на несколько дней, чтобы выпить всё пиво в окрестностях. Ещё мы узнали, что монастырь, который нам захотелось посетить, возглавляет Тучи Рин-поче. Итак, сдержав обещание, мы оставили записку и большую часть багажа друзьям и быстро двинулись вверх по склону. Нам хотелось увидеть ламу, с которым Чечу Ринпоче так настоятельно советовал нам встретиться.

Это была идиллическая прогулка между горами. Погода стояла изменчивая, а пейзаж напоминал английский парк. Монастырь был построен в типично тибетском стиле и благодаря, наверное, чьей-то щедрости блестел на солнце слоем свежей краски, как и несколько мантр по дороге. Задняя стена главного здания примыкала к горе, а впереди находился центральный двор, окружённый стеной. Вокруг него и ниже были построены небольшие хижины, в которых жили ламы, монахи и монахини. Гораздо выше на скалистом склоне горы, правее главных зданий, виднелись интригующие домики для медитаций, встроенные в гору. Здесь йоги проводили в уединении месяцы, а иногда и годы. Часто эти хижины такие маленькие, что там нельзя даже лечь, можно только сидеть. Постороннему они могут показаться местом ужасной пытки, однако для медитаторов это места великого блаженства. Для них такая ситуация представляет удобную возможность избежать всяческой внешней запутанности, обратить ум внутрь и постичь его природу. Достичь чего-либо может только ум, и правильное поучение может способствовать проявлению самопроизвольной радости, которая является нашей вневременной сутью.

Этот монастырь также охранял огромный и шумный пёс, но, к счастью, после нескольких метких бросков камнями он понял, что ему лучше отступить. Ничто не могло заглушить пронзительные крики воронов, и нам пришлось стучаться довольно долго, прежде чем кто-либо выглянул.

Услышав, что мы являемся учениками Кармапы и посланы Ламой Чечу, монах широко отворил дверь. Он явно был рад и провёл нас прямо на кухню, где был готов чай. Кухня в тибетских домах и монастырях - это место, где планируется большая часть всей деятельности, и если не мешает дым очага, зачастую такой едкий, что глаза западного человека не могут его вынести, то кухня в тибетском стиле - вполне милое место. Монах, взявший на себя заботу о нас, был просто гений. Его лицо способно было строить невероятные гримасы, пародируя кого угодно. Он так похоже передразнивал чиновников визовой службы в Катманду, грозы всех чужеземцев, что мы просто покатывались со смеху. Это было совершенно неожиданно - встретить человека с таким чувством юмора и актёрским талантом в местности, где люди казались высеченными из серого гранита. Он рассказал нам, что вместе с Тучи Ринпоче и другими монахами бежал от наступающих китайцев из района, что к северу от Эвереста. Он показал настенное изображение прежнего монастыря, который был теперь разрушен, и у него же мы впервые увидели изображение Кармапы, дающего самое полное благословение. Подошвы его ног и ладони рук полностью обращены в сторону благословляемого.

Мы были рады, что у нас ещё оставалось немного аспирина, бинтов и йода для подарков. Монах отвёл нас в богато украшенную комнату, в которой мы могли остановиться. Он сказал: "Ринпоче совсем недавно уединился на шесть месяцев для медитации. Он сидит на верхнем этаже здания и никого не принимает; вы же располагайтесь и чувствуйте себя здесь как дома".

Незадолго до того, как отправиться в этот поход, мы впервые получили текст медитации Алмазного Пути на английском языке. Его прислал китайский йогин из Калимпонга, города в восточных Гималаях. Этот йогин поначалу несколько удивил нас тем, какие книги он хотел получить из Дании. В духе тех невинных лет, они были полны женских прелестей, которые сделали радости нашей страны известными во многих частях мира. Нам было невдомёк, зачем ему могли понадобиться обнажённые женщины. Может быть, есть какие-нибудь тонкие различия внутренних каналов в телах западных и восточных людей? Как бы там ни было, он прислал нам хороший подарок. В моём рюкзаке бережно хранился перевод медитации на Зелёную Освободительницу, Долму (Тару), женское сочувствие всех Будд. Тогда всё было на тибетском, и эта медитация оказалась для нас настоящим сокровищем.