Открытие алмазного пути

Мы переночевали в Тжуанге, и утром Ханна купила небольших размеров дордже и ритуальный колоколец одной умершей монахини. Мы заплатили семь долларов, что было слишком дорого. Мы ещё не знали, что многие люди в монашеских одеждах являются, как и большинство жителей Азии, ловкими торговцами. Поэтому мы не стали торговаться, как этого от нас ожидали, а заплатили согласно названной цене, оставшись, к тому же, благодарными за благословение, которое виделось нам в этом поступке. Даже теперь, когда мы знаем их лучше, нам странно торговаться с монахами. Как бы то ни было, мы становились обладателями многих уникальных вещей, и эти пособия для медитации и освящённые предметы способствуют сейчас созданию нужной атмосферы в наших центрах медитации Алмазного Пути во многих частях мира.

По дороге, с которой видна была почти вся долина, мы дошли до монастыря Таксинду. Всё было окутано туманом и ветрами с Эвереста, и, как только можно было видеть хоть на какое-то расстояние, - слева от нас появлялась ледяная стена гигантской горы. Во время долгого восхождения мы увидели низкий деревянный домик у дороги. В нём жила удивительная пожилая йогиня, одетая в красное изодранное одеяние. Она была знаменита тем, что у неё всегда имелись молоко и йогурт. Я не мог оторвать от неё глаз. Она обладала утонченной, чуть нервной женской энергией, которая так привлекает меня с самого детства и всегда сильно активизирует во мне потребность защищать. И вот опять, прямо у горы Эверест, встретился мне вполне современный тип, - она могла бы вести женский кружок в Копенгагене или создавать значительные произведения искусства в той или иной области. Глядя на неё, я испытал один из редких приступов тоски по дому, вспомнил свою мать, задумался о хитросплетениях кармы и действиях, приводящих нас к рождению в том или ином месте.

Таксинду расположен на последнем перевале по пути к На-мче Базару и базовому лагерю. Ледяные пики, когда их удаётся разглядеть сквозь то и дело возникающие облака, кажется, находятся на расстоянии вытянутой руки, тогда как пейзажи сменяются каждую минуту. С тех пор как мы посетили это место, у нас есть желание однажды провести там больше времени, уединившись для медитации.

Главный лама оказался молодым и весёлым воплощенцем, и он либо не видел больше никакого различия между обусловленным и необусловленным миром, либо был не очень заинтересован в том, чтобы учить нас буддизму. Так или иначе, он уклонился от наших вопросов и, сразу после призывания с впечатляющим использованием церемониальных инструментов, стал предлагать нам для продажи различные предметы культуры. Мы отнеслись к нему излишне моралистично. Вместо того чтобы понять, что ему, наверное, нужны деньги для монастыря, и что, без сомнения, он уже не раз пытался объяснять учение Будды безразличным представителям Запада, - вместо благодарности за те сокровища, которые нам предлагались, и по весьма разумным ценам, мы тут же расценили его как "ламу-дельца" и оставались почти непроницаемыми для той открытости и мягкости, которую он излучал. В конце концов, мы купили хорошо исполненное силовое поле ("манда-лу") Алмазного Ума, очищающей энергии всех Будд, и несколько очень красивых медных вещей для алтаря.

Последним местом, которое мы посетили в стране шерпов, был тибетский лагерь беженцев Джалса. По дороге встретился небольшой храм того самого ламы, который приходил в Катманду вызывать дождь и у которого Будда Лаксими приобрела для нас первые защитные амулеты. Ламы там не оказалось, но была его семья, и мы оставили им подношение, в благодарность за то, что он избавил нас от стольких проблем. Его добрые пожелания до сих пор сопровождали наши быстрые подержанные машины и мотоциклы немецкого производства, делая их почти невидимыми для дорожной полиции и необычно увеличивая срок их службы.

Несмотря на внешнюю бедность, манеры в лагере были превосходными, чего, в общем, можно ожидать от тибетцев, пока они не вовлекаются в политику. В домах были алтари со статуями Будда-аспектов и лам, а во дворах на деревьях и столбах развевались разноцветные молитвенные флаги. Через раскрытые двери мы видели, как разговорчивые женщины ткут разноцветные тибетские ковры. Они были счастливы: члены комиссии по контролю за ростом рождаемости раздали презервативы, и теперь можно было заниматься любовью без риска беременности. На каждом углу встречались старые знакомые со времени визита Кармапы в Катманду.