Открытие алмазного пути

От этого центра, где расположены рестораны и магазины для туристов, улицы радиально расходятся к посольствам и виллам. Всё происходившее в Нью-Дели происходило именно здесь. Мы прогуливались под сводами галереи, как вдруг перед нами оказался старик индиец в тюрбане. Пробормотав что-то о моём "счастливом челе", он сунул мне в руку три свёрнутых трубочкой записки. Жестикулируя прямо у меня перед глазами, он приковал моё внимание к своим рукам и одновременно пристально посмотрел мне в глаза и попросил назвать какой-нибудь фрукт. Я сразу же подумал о нескольких фруктах; некоторых названий, он, наверное, даже не слыхал. Но пока я колебался, стоит ли мне подшутить над таким стариком, у меня уже само произнеслось слово "яблоко". С весьма довольным видом он взял у меня с ладони записку, развернул её - и на ней было это слово. "А теперь назови цветок", - не отставал он, и опять вышло примерно так же. Пока я подумывал о гибискусе и других диковинах, мне в полутрансо-пом-полусознательном состоянии гипнотического воздействия я пился образ розы. Чтобы не помешать интересному ходу событии, я сказал "роза". На второй записке, конечно, была "роза", и старик засуетился ещё больше. В третий раз мне надо было назвать число между единицей и десяткой, но тут гордость не позволила мне думать ни о чём, кроме единицы. Этого я и держался, не поддаваясь никаким влияниям. Однако удача не изменила ему: написанная на последней бумажке семёрка, которую он пытался внушить мне, так смахивала на единицу, что он вышел из положения и мы могли продолжить игру. Мы зашли с ним за угол, где его бы не увидела полиция. Он раскрыл книгу (многие предсказатели носят с собой какую-нибудь книгу) и попросил: "Положите сюда денег, и я расскажу вам будущее".

Нас, как северных европейцев, покоробил столь явный гибрид духовности и денег (у нас церковь поддерживается налогообложением). Но непальское посольство, где нас ждали визы, закрывалось, и, пожалев этого старика, с его тяжёлой работой, мы вложили ему в книгу эквивалент двух долларов в местной валюте. Ханна всё твердила, что нам пора; его власть над ситуацией ослабла, он чувствовал, что не сможет задержать нас ещё. На прощание он продемонстрировал нам, что способен не только на простое внушение мыслей. Он сказал, что у нас на родине девушка по фамилии Йенсен рассказала о наших делах в полиции. В тот момент мы не придали этому никакого значения, ибо знали фамилии лишь нескольких друзей, но впоследствии услышали, что на нас донесла в полицию девушка именно с такой фамилией. Старик, очевидно, в самом деле обладал ясновидением. Прощаясь, он, как многие мудрые люди, посоветовал мне оставаться с Ханной.

Из Копенгагена мы везли с собой книгу, на зелёной обложке которой был изображён атлетически сложенный Будда, и углублялись в неё каждую свободную минуту. Это была "Тибетская йога и тайные доктрины" в переводе Ламы Казн Дава Самдупа, которую издал английский учёный Эванс-Венц. В ней изложены весьма интенсивные и действенные упражнения для обретения просветления в школе Кагью тибетского буддизма. Будда открыл их только ближайшим ученикам. Читая эту книгу, мы всякий раз испытывали сильные переживания и странные, не знакомые нам состояния. В нас возникали чувства особого тепла, счастья и глубокой родственной тяги. Ощущение сокрушительной энергии, отчасти приятной, но болезненно покалывающей, поднималось в центре моего тела, а внутрсчший голос звучал всё более неотвязно: "Мы уже близко, мы уже и вправду близко!" Этот голос звучал в моём уме от самого Гамбурга, а теперь, когда до цели было рукой подать, мы почти изнывали отнетерпения. Не успев положить в карман паспорта с визами, мы сели в поезд, идущий в Непал. Поездка из Дели в Раксаул, пограничный городок, откуда переправляются в Биргундж, Непал, и пересаживаются на автобус до Катманду, была нашей первой встречей с северо-восточными индийскими поездами. Тот, кто этого не испытал, не сможет представить себе, что это такое. Сотни пронзительно кричащих людей в белых одеждах пытаются пробиться в вагоны на каждой станции, пока другие не начинают почти что вываливаться из окон и пока даже крыши вагонов не заполняются до отказа. На самом деле, это удивительно, что в такой жаре и постоянной давке так редко происходит физическое насилие. Поначалу все визжат и кричат: это - часть ритуала; но как только поезд трогается, страсти утихают до следующей остановки, где новая волна людей начинает штурмовать вагоны.

Индия из окон поезда Впервые въезжаем в Непал. Типичные постройки Рисовые поля в виде террас по дороге в долину Катманду

Непальская процессия, Катманду