Открытие Франции. Увлекательное путешествие длиной 20 000 километров по сокровенным уголкам самой интересной страны мира

Луара, которая считалась колыбелью французской цивилизации, разочаровывала многих путешественников липкой сырой землей на отмелях, тощими тополями и однообразными, окутанными в туман берегами. Замки эпохи Возрождения, которые возникали на берегах на каждой лиге пути, были желанным развлечением, и, похоже, на борту каждый раз находился какой-нибудь неутомимый рассказчик интересных случаев из французской истории, который оживлял пейзаж своим рассказом. Плавание Стендаля вниз по Луаре было типичным для таких путешествий – то скука, то приключения. Пароход, на котором он находился, отплыл из Тура в 5.30 утра, а через десять минут уже сидел на песчаной мели и был окутан ледяным туманом. Через несколько часов его столкнула с мели лодка, которой управлял пятнадцатилетний мальчик, и он оказался на пути у шедшего вверх по течению корабля. Те, кто буксировали это судно, как раз вовремя остановили восемь тянувших его лошадей. В течение следующих нескольких часов каждый пассажир по-своему рассказывал о том, что произошло. «Дамы из первого класса испугались гораздо сильнее, чем крестьянки, поэтому их рассказы были гораздо живописнее». В городе Ансени металлическая дымовая труба была опущена, чтобы пароход смог проплыть под мостом. Но все равно она оцарапала гниющие балки моста и осыпала пассажиров щепками.

«Рассказывая все это, – объяснял Стендаль, – я имел тайное желание научить читателя весело смотреть на все маленькие неприятности, которые часто портят даже самое приятное путешествие, – паспорта, карантины, несчастные случаи и т. д. Современный транспорт приучил нас ожидать комфорта и удобств, но путешественник, подготовивший себя к неприятностям, может избежать дурного настроения, а оно – своего рода помешательство, лишающее блеска окружающие человека интересные предметы, среди которых он больше никогда не окажется».

Суда с паровым двигателем продлили жизнь этих речных маршрутов, но ненадолго. Работавшие при низком давлении «невзрывные» пароходики, которые, пыхтя, ходили вверх и вниз по Луаре, пока в 1851 году железную дорогу не довели до Нанта, двигались со скоростью впряженной в карету лошади. На каналах движение еще более замедлялось. Почтовое судно, ходившее от Тулузы до Сета, стояло по пятнадцать минут перед каждым шлюзом, и сам Южный канал каждый год был закрыт на техническое обслуживание на срок до двух месяцев. «Для тех, кто долго трясся по большим дорогам в дилижансах» и кто мог выдержать ночь в обществе двухсот людей из «низов общества», почтовое судно было «довольно приятным транспортным средством», если верить путеводителю Мюррея. Но для торговцев и промышленников оно было нестерпимо медленным. Мишель Шевалье был реформатором-сенсимонистом и мечтал, чтобы пароходы и железные дороги объединились во всемирный индустриальный кооператив, который расшевелит медлительных крестьян «видом изумительной быстроты». В 1838 году он указал на печальный факт: еще недавно за то время, пока баржа с углем добиралась до Парижа из Монса (220 миль), средний по размеру парусник мог проплыть по Атлантическому океану до Гваделупы, взять там новый груз, вернуться в Бордо, потом снова отправиться в Мексиканский залив и вернуться во Францию через Новый Орлеан.

В 1876 году, когда Роберт Льюис Стивенсон и его друг плыли на байдарках по каналам, соединявшим Самбру с Уазой и Бельгию с Парижем, система каналов уже начала превращаться в атрибут индустрии отдыха. У последнего шлюза перед городком Ландресье они остановились покурить.

«Бодрый старик – я думаю, это был сам дьявол – приблизился к нам и стал спрашивать меня о нашем путешествии. Я с чистым сердцем изложил ему наши планы. Он сказал, что это самое глупое дело, о котором он когда-либо слышал. Разве вы не знаете, спросил он меня, что здесь на всем пути одни шлюзы, шлюзы и больше ничего? И что к тому же в это время года мы увидим Уазу совершенно сухой? «Садитесь в поезд, молодой человек, – сказал он, – и поезжайте домой к своим родителям».

Мужчина возле шлюза явно имел свободное время для разговора. Удовольствие и процветание не обязательно движутся с максимально возможной скоростью. Показатели торговли заставляют предполагать, что занятость населения постоянно возрастала, но застолье оставалось важнейшей частью торговых сделок. В начале ХХ века из Бургундии по-прежнему неторопливо двигались ко всепоглощающей столице приятным своей малой скоростью путем по Бургундскому каналу и каналу Шароле.