Открытие Индии

Для всех этих ранних исканий индийского разума характерно подчеркивание истины, стремление опереться на нее и страсть к ней. Всякие догмы и откровения отбрасывались как нечто, подходящее лишь для более слабых умов, не способных подняться выше их. Это был экспериментальный подход, основанный на личном опыте. Когда этот опыт касался незримого мира, то, подобно всем эмоциональным и психическим переживаниям, он отличался от опыта, связанного с внешним, видимым миром. Он, казалось, выходил за пределы мира трех измерений в какую-то иную, более обширную область, и, таким образом,его было трудно описать с помощью этих трех измерений. Что представлял собой этот опыт, было ли это видение или осознание каких-то сторон истины и реальности, или просто призрак, рожденный воображением,— я не знаю. Вероятно, часто это был самообман. В данном случае меня больше интересует подход, который не был авторитарным или догматическим, а представлял собой попытку самостоятельно раскрыть, что же кроется за внешней стороной жизни.

Следует помнить, что в Индии философия не была исключительным достоянием узкого круга философов или ученых мужей. Философия являлась важным элементом религии масс. Она про-никала к ним в упрощенной форме и создавала философское мировоззрение, ставшее в Индии почти столь же общим, как и в Китае. Для некоторых эта философия была глубокой и сложной попыткой познать причины и закономерность всех явлений, поисками конечной цели жизни и попыткой найти органическое единство во многих противоречиях жизни. Но для большинства это было гораздо более простым делом, которое все же давало какое-то ощущение цели, причины и следствия и позволяло мужественно переносить испытания и несчастья, не теряя при этом жизнерадостности и присутствия духа. Древняя мудрость Китая и Индии, Дао, или Путь Истины, писал Тагор Дай Цзи-тао,— это стремление к полноте жизни, соединение разнообразной жизненной деятельности с радостью жизни. Частица этой мудрости проникла в сознание даже неграмотных и невежественных масс, и мы видели, как китайский народ после семи лет ужасной войны не утерял светоча своей веры и бодрости своего духа. В Индии наши испытания затянулись, а бедность и крайняя нищета издавна неотлучно сопутствуют нашему народу. И 'все же он попрежнему смеется, поет, танцует и не теряет надежды.

СИНТЕЗ И ПРИСПОСОБЛЕНИЕ.

ИСТОКИ КАСТОВОЙ СИСТЕМЫ

Приход ариев в Индию создал новые проблемы расового и политического порядка. Покоренные дравидские племена обладали древней культурой, но арии, несомненно, считали себя высшей расой, и обе народности разделяла огромная пропасть. Кроме них, были также отсталые туземные племена, кочевники или обитатели лесов. Результатом этого конфликта и взаимодействия народностей явилось постепенное развитие кастовой системы, которой суждено было оказать столь глубокое влияние на жизнь Индии в последующие века. Вероятно, каста не была ни арийским, ни дравидским учреждением. Это была попытка социальной организации различных народностей, оформления фактического положения вещей. Впоследствии она повлекла за собой деградацию и все еще является бременем и проклятием, но мы вряд ли можем подходить к ней с точки зрения позднейших нормативов или последующих событий. Она отвечала духу времени, и какая-то форма деления общества имела место в большинстве древних цивилизаций, хотя, повидимому, Китай избежал ее. Деление на четыре группы существовало и у другой ветви ариев — иранцев в эпоху Сасанидов, но там оно нз превратилось в касту. Многие из древних цивилизаций, в том числе греческая цивилизация, целиком зависели от массового рабства. В Индии не было такого широкого применения рабского труда, хотя и имелось сравнительно небольшое количество домашних рабов. Платон в своей «Республике» упоминает о разделении, аналогичном делению на четыре главные касты. Это разделение было известно и средневековому католицизму.

Начало возникновению каст положило четкое деление на ариев и не-ариев. Последние, в свою очередь, делились на дравидов и туземные племена. Так, арии образовали один класс, и среди них вряд ли существовало какое-нибудь деление. Слово аръя происходит от корня, означающего «пахать», и арии в целом были земледельцами, а земледелие считалось благородным занятием. Земледелец выступал также в роли жреца, воина или купца; привилегированного жреческого сословия не было. Деление на касты, которое должно было первоначально отделить ариев от не-ариев, оказало свое действие на самих ариев, и по мере роста разделения функций и специализации новые классы приняли форму каст.