Открытие потери

Бездна отчаяния поглотила меня, но я не из слабых, я честно пытался выбраться. Единственное что хоть немного меня отвлекало, это работа. Получить постоянную работу мне позволило именно это состояние — состояние полного выгорания всех чувств и потусторонних желаний. Но мне нужно было не только это, хотелось какой-то поддержки, но её не последовало… Эти дружелюбные коллеги даже не заметили моей подавленности, им было на меня попросту плевать. Босс отделался выдачей недельного отпуска, друзья написали, что соболезнуют и всё! Я выходил на улицу и видел эти счастливые лица, семей, простых прохожих, да даже бомжи будто мне на зло лыбились! И никто из них не замечал, что мне плохо, они были настолько слепы, что я не выдержал и воскресил для себя родных, тогда я впервые написал сам себе — «Сынок, ты чего так давно нам не писал?». Думаю, именно в этот момент я потерял контроль над разумом. Осознание смерти родителей было стёрто, для меня они снова были живы, ведь если не они, то кто бы ещё поддержал меня в трудную минуту? Боль стихла, а схождение с ума набирало обороты. Работа, письма, работа, письма, работа, письма, встреча, и вот я стою на коленях в ВДНХ. Кажется, кто-то вызвал полицию, уверен, он бы даже этого не сделал, если бы не посчитал меня опасным, в их глазах я, наверное, был обычным наркоманом, которому от передоза начали мерещиться человечки. Меня быстро загрузили в машину, и начались процедуры разбирательств. Для меня всё было как в тумане, и я ничего не помню из того, что происходило. Главное, что проблему всё же выявили и мне наняли психолога. У меня были деньги, а у тех было желание заработать, которым они без зазрения совести руководствовались. Кто-то из них насмотрелся фильмов и пытался со мной проводить тесты Роршаха, кто-то, кажется, больше любил рисование, чем психологию, и мне пришлось пять раз рисовать для него аварии, ещё один и вовсе попытался заставить меня поверить в религию. Всё было бесполезно, пока не появился он.

Хоть убейте, я не смогу описать вам его лица, костюма, манер, но глаза — эти голубые бездонные глаза сразу породили во мне чувство надежды. Звучит как любовь, но если и сравнивать, то это была любовь утопающего к спасательному кругу. Именно этот человек попросил меня написать этот рассказ, у нас с ним уже прошло 7 сеансов, и я явно иду на поправку. Жизнь не станет прежней, краски будто потеряли свою яркость, и осталась лишь серость. Я стал замкнут и бесполезен, однако этот человек убеждает меня в обратном. Каждый день он говорит о том, что я особенный, о том, что он видит во мне огромный потенциал и как мечтает поскорее освободить меня из этой тюрьмы. И я поддаюсь, не удивительно, ведь именно этого мне и не хватало всё это время. Думаю, каждому из вас знаком этот взгляд, когда тобою восхищаются, когда тобой дорожат… Когда на тебя с заботой смотрят родители и когда тобой всей душой восхищается сестра…

Я не смогу больше ощутить подобного. Мне пришлось отказаться от данных привилегий, дабы продолжить жить без сожалений. У меня были деньги, много денег, часть через наследство пришла, ещё большая часть от моих заработков, и всё это близко не могло заменить мне родных, но обеспечило мне спокойную жизнь. Я выписался из психиатрии и даже смог найти работу, сестру и родителей я больше ни разу так и не увидел, зато встретил девушку, по характеру очень похожую на Вику. Да, вы правильно поняли, у нас с ней закрутилось, и мы уже начинаем потихоньку обсуждать свадьбу. И всё же, будь у меня способность вернуться в прошлое, я бы изменил свою злосчастную жизнь. Я бы надоумил себя больше ценить настоящие ценности, а не бумажные, я бы сделал всё, чтобы в итоге мне не пришлось совершать открытие этой чертовой потери…