Открытие великой реки Амазонок

Их место в календаре зависит от наступления первого дня пасхи — главного христианского праздника. День этот падает на ближайшее за первым весенним полнолунием воскресенье и празднуется в промежуток между 21 марта и 25 апреля. В 1542 г. пасха начиналась 9 апреля, и все подвижные праздники следует отсчитывать вперед и назад от этого числа (Даты церковных праздников, упомянутых в «Повествовании» Карвахаля и в других документах этой книги, вычислены по книге Н. Grotefend, Zeitrechnung des deutschen Mittelalters und der Neuzeit, Hannover, 1891, Band I и сверены по книге Pedro de Medina, Arte de navegar, Sevilla, — 1544): в 1542 г. непосредственно предшествующая пасхе страстная (иначе — святая, великая, крестовая) неделя приходилась, например, на 2–8 апреля, отмечаемое на 8-й день пасхи воскресенье Квазимодо — на 16 число того же месяца, отмечаемый на 51-й день после ее начала понедельник сз. духа — на 29 мая, празднуемая на 57-й день троица — на 4 июня и т. д. Даты эти (они указываются в сносках к тексту и комментариях), как и те, что сообщаются Карвахалем, даны по юлианскому календарю (по старому стилю), действовавшему в католических странах Европы до 1582 г. (в России — до 1918 г.).

Мы здесь не будем останавливаться на частных ошибках в определении времени, встречающихся в документах об экспедиции Орельяны, однако об одной ошибке — существенной и повторяемой в ряде общих работ — нельзя не сказать. В некоторых хрониках и документах XVI в. отмечается, что Гонсало Писарро выступил из Кито в страну Корицы в 1540 году, а Орельяна совершил свое путешествие и прибыл на остров Кубагуа в 1541 году. Ошибочность этих дат (на самом деле поход Гонсало Писарро начался в 1541 г., а плавание Орельяны состоялось в 1542) легко устанавливается путем сличения соответствующих чисел, дней недели, праздников и т. д.

Деньги в Испании и Перу в 30-х, 40-х годах XVI века

Золото, как известно, играло в эпоху Великих географических открытий особую роль, оно было главным стимулом для путешествий на край света — за океан, в дебри Америки, им оценивали человеческую личность, успех, затраченные усилия. Вот почему испанские летописи и документы XVI века не упускают случая сообщить о тех или иных денежных суммах, добытых, издержанных, либо обещанных тем или иным конкистадором. Сведения такого рода, касающиеся в частности Орельяны, рассеянные в публикуемых нами документах, материализуют и конкретизируют в нашем представлении быт давно минувшей эпохи, позволяют ярче и глубже представить себе обстоятельства похода Орельяны. Однако уяснить подлинный смысл этих сведений не так просто.

В конце 30-х годов XVI в. в заморских владениях Испании цены на товары, особенно европейского происхождения, были настолько высоки, что почти не было никакого смысла заниматься дорогостоящей чеканкой монеты, которая все равно не в состоянии была покрыть потребностей торговли. В обращении находились монеты самых различных наименований, достоинств, эпох, веса, национальностей, происхождений (ведь в средневековой Европе монету чеканили короли, князья, феодалы, города, купеческие корпорации, церковь и пр.), среди нее было много фальшивой, низкопробной, неполновесной. Но главные расчеты и платежи производились не в монете, а на вес золота — в особенности в Индиях, где монета почти отсутствовала (монетный двор был учрежден в Мексике в 1535 г., а в Перу, в Лиме лишь в 1565). Золото отмерялось кусками-обрубками, нанизанными друг на друга в виде цепи, переносилось носильщиками и взвешивалось на переносных весах-безменах.

Условной единицей измерения служил вес кастельяно (castellano), золотой монеты времен католических королей, которую прекратили чеканить еще в 1497 г. и вес которой (вес по-испански — песо) равнялся 4,6–4,7 г. Эта единица так и называлась peso de oro — «золотой вес». Таким образом, 40 тысяч золотых песо, которые Орельяна издержал на снаряжение своей экспедиции в страну Корицы, весили 184–188 кг золота.

Разменной, мелкой монетой был медный (прежде серебряный) мара-веди (maravedi). Франсиско де Херес, секретарь Писарро, говоря о событиях 1532–1534 гг. в Перу, пишет: «…золотой песо — то же, что и кастельяно; каждый песо продается обыкновенно за 450 мараведи». Часто в мараведи велись и крупные расчеты (например, в публикуемой нами «Капитуляции об исследовании, завоевании и заселении Новой Андалузии»); один миллион маравеДи назывался куэнто (cuento). Другой распространенной золотой монетой, кроме песо и кастельяно, был дукат (ducado), соответствовавший 375 мараведи. Пятьдесят золотых песо составляли mагсо de ого — золотую марку (230 г), но чаще марками измерялось серебро.