Открытие Земли

Вениамин Тудельский продолжил свое путешествие по Персии через Рудвар, Холуан, Мулехет, Амарию, где начинается Мидия. В этом месте, рассказывает он, появился этот обманщик царь Давид, мастер по фальшивым чудесам, бывший не кем другим, как еврейским Иисусом. Потом через Хамадан, где возвышаются гробницы Мардохая и Эсфирь, и через Дабрестан он прибыл в Исфаган, столицу царства, насчитывающую в окружности двенадцать миль.

Далее рассказ путешественника не отличается определенностью: следя за его записками, мы видим его то в Ширазе, то в Самарканде, то у подошвы Тибетских гор. Отсюда Вениамин возвратился в Низампур и Хузестан на берегах Тигра; затем, после двухдневного плавания, он достиг Эль-Катифа — арабского города у Персидского залива, где добывают жемчуг. Переправившись через Оманское море, Вениамин прибыл в Хулан (теперь Куилон) на Малабарском берегу Индостана.

Наконец-то Вениамин Тудельский добрался до Индии, царства поклонников Солнца, детей Куша, созерцателей звезд. Эта страна производила перец, корицу, имбирь. Через двадцать дней после того, как он оставил Хулан, еврейский путешественник появился на острове Синраг, то есть на Цейлоне, жители которого были фанатичными огнепоклонниками.

Нет доказательств, что с Цейлона Вениамин Тудельский смог попасть в Китай, упоминаемый им в записках. Он считает переезд по морю слишком опасным. Множество кораблей гибнет, и вот единственное средство, избавляющее от опасности, которое превозносит наш путешественник: «С собой в дорогу берут изрядное количество бычьих шкур; если судну угрожает ветер, каждый, кто хочет спастись, заворачивается в одну из этих шкур, зашивает ее изнутри, стараясь, чтобы туда не проникла вода, а потом бросается в море; тогда один из тех больших орлов, которых называют грифонами, замечает эту шкуру и, полагая, что видит животное, спускается, хватает ее и относит на сушу, на какую-нибудь гору или в долину, где он вознамерился сожрать добычу; тогда зашитый в шкуру человек проворно убивает орла ножом и, выбравшись из шкуры, идет до ближайшего населенного пункта. Этим способом спаслось очень много людей».

Далее мы встречаем Вениамина Тудельского снова на Цейлоне и вслед за тем — на острове, по всей вероятности Сокотре, при входе в Аденский залив. Переправившись после этого через Красное море, он приехал в Абиссинию, которую называет «Индией на суше», а спустившись затем вниз по течению Нила, достигает вслед за тем местечка Холван, откуда через знойную пустыню Сахару прибывает в Каир.

Каир, по словам путешественника, — большой город, украшенный площадями и лавками; там никогда не бывает дождя, но Нил, выходящий ежегодно из берегов, орошает страну на пространстве «пятнадцати дней пути», что и делает ее необыкновенно плодородной.

Из Каира Вениамин проехал в Александрию, основанную некогда Александром Македонским. «Александрия, — говорит он, — большой торговый город, куда съезжаются купцы со всех частей света; город этот чрезвычайно многолюден, а улицы его так длинны, что кажутся бесконечными. В море, на целую милю от берега, выдается плотина, на которой стоит высокая башня, сооруженная еще Александром Великим; на ее вершине установлено стеклянное зеркало, в которое можно видеть находящиеся на расстоянии пятидесяти дней пути корабли, идущие из Греции или с запада». «Эта священная башня, — добавляет Вениамин, — еще и теперь служит маяком для всех плывущих в Александрию, так как она видна за сто миль не только днем, но и ночью благодаря большому светильнику, горящему на ее вершине».

Дамиетта, Сунбат, Элах, Рефидим, поселок Тор у подножия Синая — все эти места посетил еврейский путешественник. Вернувшись в Дамиетту, он вышел в море и двадцать дней спустя высадился в Мессине. Все еще желая продолжить перепись своих единоверцев, он проехал через Рим и Лукку до Морьена, на Сенбернаре; он перечисляет множество немецких и французских городов, где нашли убежище евреи; позднее Шатобриан, использовав путевые заметки Вениамина Тудельского, определил численность беглецов в семьсот шестьдесят восемь тысяч сто шестьдесят пять человек.

Наконец, путешественник говорит о Париже, который он, без сомнения, посетил, — городе, находящемся под властью короля Людовика и расположенном на берегах Сены. «Здесь сосредоточены, — пишет он, — ученики мудрецов, не имеющих сегодня равных себе на всей земле, день и ночь корпящих над изучением права; они гостеприимны ко всем иностранцам и показывают свою дружественность и братство ко всем своим еврейским сотоварищам».

Таким было путешествие Вениамина Тудельского. Записки о его странствиях являются значительным памятником географической науки середины XII в.; использовав современные названия городов, мы смогли легко проследить маршрут по карте.