Открытие жизни за чертой: что говорят ушедшие о своем мире

Первые ее впечатления были самыми яркими. Многих из нас с детства учили, что Судный день — это суровое испытание, в котором мы, перепуганные и старающиеся избежать ответственности, склоняемся перед Создателем Вселенной, который, восседая на престоле в окружении ангелов, готовится вынести нам приговор и отправить нас в рай, ад или чистилище. Как говорит Фрэнсис, на самом деле все не так:

Откуда-то из глубин моего разума в моем сознании возникли два «плана». Они настолько ясные, что я буквально могла выделить их, материализовать и изучить. Первый — это Совершенная Идея, давшая мне жизнь во плоти. Второй — это результат частично понятого мной замысла... это моя жизнь, такая, какой я ее прожила.

Сначала разум проводит сравнение, сопоставляя эти два плана. И тут для тебя наступает настоящий шок: ты осознаешь, что сделал так мало, в то время как мог сделать так много, что ты так часто совершал ошибки, будучи уверенным, что поступаешь правильно. Весь опыт твоей жизни разворачивается перед тобой, как картинки в калейдоскопе. Во время этого кризиса ты ощущаешь себя совершенно одиноким. Ты находишься на скамье подсудимых. Ты сам принимаешь решения. Ты сам свой собственный обвинитель, судья и суд присяжных.

Суд, его смысл, и как он происходит в отдельных случаях, является основной темой этой книги. Каждая ее часть посвящена одному из шестнадцати духов, с которыми встречается Фрэнсис. Она рассказывает нам об их земной жизни и показывает, что ожидает их в потустороннем мире. Мы знакомимся с вождем нацистов, погруженным во мрак после своего самоубийства в 1945 году, и молодой еврейской матерью, привязанной к нему силой ненависти.

Страна Мрака представляет для Фрэнсис особый интерес. Она рассказывает, что существует ад для духа и разума, подавляющее состояние страдания, мрачное, угнетающее и настолько реальное, насколько измученное сознание его обитателей делает его таким... Здесь находятся убогие обиталища существ, которые продолжают глумиться, издеваться и вести свою извращенную жизнь.

Однажды она с тремя другими монахинями и несколькими охранявшими их духами спустилась в одну из таких сфер и долго разговаривала с одним французским художником, опустившимся на дно жизни незадолго до своей насильственной смерти. Он рисовал. Его зловонная лачуга была набита картинами.

Все они были одинаковые — мрачные, отталкивающие, примитивные, почти что дьявольские в своей сардонически искусной интерпретации характера и все в высшей степени безобразные. Всех их объединяла одна общая деталь — темная дверь, скрывающая от взора свет.

Фрэнсис заговорила с художником:

   -  Вы создали свой собственный ад, и вы знаете об этом.

Он сделал рукой выразительный жест:

   -  Я никогда не создавал такого.

   -  Не вы сами, но ваши мысли, так же как это происходит и с другими.

   -  С теми, что здесь? Да они и понятия ни о чем не имеют. Они даже не знают разницы между светом и мраком.

   -  А вы знаете? — я показала на нагромождения темных красок на его картинах.

Он взорвался: