Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей (первое издание)

— Мы таких говорков посшибаем с бугорков! — проскандировал Славка уже с такого далека, что отвечать ему не имело смысла.

Петька подергал себя за чуб.

Главное они выяснили — Прони в Рагозинске не было.

— Надо сходить в землянку… — решил Петька.

И обоим на мгновение стало неуютно. Мысли их работали в одинаковом направлении.

— Ладно, идем, — сказал Петька и первым двинулся по направлению к Туре.

Шагах в ста от Петькиной лодки они чуть не натолкнулись на Мишку с рыжим Владькой. Мишка стоял у одного конца неглубокой старицы, Владька — у другого. Владька запускал небольшой парусник.

— Есть мысля… — сказал Петька. — Потом.

— Потом так потом, — Никита не стал выяснять, какая «мысля» явилась в Петькину голову.

Валежник кто-то трогал — это стало ясно с первого взгляда.

— Мишка? — почему-то шепотом спросил Петька.

Никита пожал плечами.

Петька торопливо зажег прихваченный по дороге фонарь и, прежде чем спускаться, посветил в темноту заброшенной землянки.

Замерли внизу, ближе к выходу. Но дверца во вторую комнату была открыта точно так же, как оставляли ее они, так же покоились разбросанные бревна.

Впереди фонарь, Петька за ним — вступили во владения скелетов.

— Гляди! — воскликнул Петька, останавливаясь в двух шагах от столика между скелетами. — Чертеж исчез.

— Это я стер… — спокойно разъяснил Никита.

Если бы у Петьки имелись ордена, Петька, не задумываясь, наградил бы своего начальника штаба за предусмотрительность.

Ржавые остатки пистолета в углу, бутылочные осколки, зола у открытой печки, — в комнате скелетов сохранился прежний беспорядок.

Быстренько убедившись в этом, друзья хотели уже выбираться наружу, как вдруг Никита присел, обеими руками заслоняя от Петьки кусок пространства перед собой.

— Стоп! — сказал Никита.

У самого лаза, на выброшенной ими глине, виднелся отпечаток тяжелого каблука. Не говоря о том, что ни Петька, ни Никита вплоть до сентября не знали, что такое обувь, след был слишком большим, чтобы подумать на Владьку или еще на кого-нибудь… В тугой глине хорошо отпечаталась железная, чуть скошенная вправо подкова и три выпуклости от трех симметричных отверстий в каблуке.

— Бежим! — сказал Петька.

Выскочили наружу и глотнули воздуху как вырвавшиеся из плена. Скорее автоматически, чем сознательно, опять задвинули валежником лаз и, почти не пригибаясь, рванули через камыши к реке.

Петька прыгнул за весла, Никита — к рулю.

— Проня, — твердо заявил Петька, выгребая подальше от берега. Никита почему-то тоже подумал в первую очередь о старике.

Тайга, молчаливая, густая, подступила вплотную к Марковым горам. И приятелям казалось, что из этой гущи, незримые, глядят на них сумасшедшие глаза дряхлого Прони.

Петька задумывает красивую месть

Весь день друзья не находили себе места. Любые предположения должны иметь под собой какие-то основания. Оснований у них не было. Только ближе к вечеру оба немножко успокоились. До сообщения из Свердловска любая их попытка приблизиться к тайне была бы тщетной.

— Думаешь, сеновал — это я так им оставлю? — неожиданно спросил Петька.

Нет, Никита не думал ни о чем подобном.

Петька притащил из сарайки тетрадку, карандаш и приказал:

— Пиши: вызываем хануриков на морской бой.

После недолгого препирательства «хануриков» Никита выбросил, написал так:

«Флотилия «Слава» (флотилия, кстати, существовала пока только теоретически. Название было придумано здесь же) вызывает вашу трусливую команду на морской бой. Условия любые. Приготовьтесь хоронить ваши парусники».

Разыскали Кольку тетки Татьянина и отправили его к Егоровым.

Колька вернулся через двадцать минут.

«Вызов принят. Отряд «Корсар» будет в количестве десяти бригантин. Без мачты и флага корабль не принимается ввиду. Максимальная величина — четверть: от носа корабля до кормы». И подпись: «АДМИРАЛ».

Через несколько минут Колька опять бежал по направлению к дому Егоровых.

«Слава» выйдет под голубым флагом. Оружие — рогатки. Встреча в полдень, у водопада.

АДМИРАЛ-ГЕНЕРАЛИССИМУС» —

расписался за Петьку Никита.

Наконец все условия были отрегулированы.

Вооруженные ножами Никита и Петька двинулись в лес, за сосновой корой для флотилии.

На флаги Никита стащил голубую завязку от бабкиного передника.

К будущей славе кладоискателя Петька не хотел подходить с неотомщенной честью первого на Белой Глине дуэлянта.

К тому же он хотел публичного отмщения, шпага не удовлетворяла его…

Стерлинская битва и сидение на реке Туре