Открытка с дождем

Кто нас представил припомнить так и не удалось. Но следующие несколько недель пролетело подобно тому, какой является жизнь в эпизодах хорошего фильма. Воспоминания распадались на цветные стеклышки эпизодов, чтобы через минуту вновь сложиться подобно яркой мозаике. Стоп кадр, потом еще и еще.

Она улыбалась почти всегда. Загадочная улыбка, скрывающая не менее загадочную внутреннюю силу, прикосновение которой мгновенно наполняло радостью жизни. Это необыкновенное ощущение не позволяло относиться к ней как к обычной фотомодели. Невозможно было назвать наши отношения обыкновенным увлечением. И все же, как легко, с удовольствием приняла девушка мое предложение, также внезапно, словно привидение исчезла, не оставив никакого намека, никакой фразы, никакого самого малого объяснения происшедшего.

– Госпожа Елена обладает некоторыми способностями, свойственными в той или иной степени всем женщинам. И некоторым мужчинам.

Слова этого человека наполняют меня горечью. Совсем не хочется верить, что все, что связывало нас, было просто придумано, срежиссировано кем-то третьим, например этим человеком с серым взглядом и хвостом седых прядей за спиной.

Собеседник склоняет голову, заставляя  невольно вздрогнуть, почувствовав, как будто эхо не произнесенных слов отзывается странным потусторонним шумом около сердца.

И все-таки непонятно, что имеет в виду человек сложивший руки домиком и скрывающий за этой фигурой свой взгляд. Мне кажется, что вся эта история слишком напоминает завязку классического детектива с роковой красоткой и двумя детективами. Пожалуй, стоит попробовать перехватить инициативу.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, господин…

И тут я понимаю, что даже не знаю точно, с кем разговариваю. Встреча была назначена с представителями фирмы, как мне представлялось необычного рекрутингового агентства. И милый женский голос в телефоне сообщил, что на месте будет ожидать господин Джеральд.

– Господин Джеральд?

На этот раз я, наконец, удостоился взгляда второго мужчины. Некоторое время мы играем в гляделки и я, наконец, понимаю, что меня беспокоило все время с начала этой странной беседы.

Несмотря на все свое внешнее различие, во внешности, в манере поведения, в одежде они были как две стороны одной монеты. Сделаны из одного вещества, сплава неизвестного материала.

Я погружаюсь в невидимое болото, и глаза моих новых знакомых заталкивают глубже и глубже в отвратительную липкую жижу. Ощущая это почти материальное давление, не могу решить, что будет, если эта поверхность с гниющей зеленью сомкнется над головой, превращусь ли я в безмолвного истукана, испуганно внимающего самому слабому движению мизинца хозяина, или мое сознание просто растворится, добавив еще несколько ведер мутной жижи в подвластное их силе бесконечное пространство.

– Ваше пиво!

Ангельский голос возвращает меня к жизни и, приникнув к спасительному краю кружки, проглатываю почти половину поданного темного напитка.

– Вода жизни приготовленная самой Нефертити!

Девушка смотрит на меня удивленно и кажется, сейчас особенно прекрасной. Нет ничего замечательней  естественных эмоций на милом личике. Щелк и все они становятся очередным сокровищем, спрятанным в дебрях памяти моего фотоаппарата.

Мужчины спокойно ожидают окончания сцены. Их внешнее равнодушие не может не раздражать. Интересно, что официантка даже не попыталась спросить желают ли они заказать хоть что-то. Словно не заметила их присутствия за столом.

– Ваши фотографии.

Фраза застала меня за еще одним огромным глотком. Пиво попало не в то горло, я закашлялся, и некоторое время пытался прийти в себя, вытаращив глаза.

– Фотографии? Что им в моих фотографиях.

Старший мужчина, судя по всему, вновь потерял ко мне интерес и повернулся в сторону, где на небольшом возвышении артист начал извлекать печальные звуки, медленно перебирая струны испанской гитары.

Я спрятался за салфеткой и, вытирая лицо, попытался придумать слова, с которыми сейчас встану из-за стола и попрощаюсь с этой необыкновенной парочкой.

– Ваши фотографии. Не все, но некоторые. Вы фотографируете души.

Я оглянулся в сторону бара. Мне определенно нужна еще одна порция амброзии. Может даже не одна. Все заготовленные слова вылетели из головы, и я вдруг почувствовал себя героем одного известного романа. Главное молчать!

– Возможно, вы неправильно меня поняли. Вы фотографируете не те души, о которых говорится в святом писании. Возможно, они и существуют, но я не могу утверждать это с уверенностью. Нет.

Трость постукивала в ритме понятном только музыканту и господину Джеральду. Другую руку он положил на грудь, словно сжимая нечто скрытое под дорогой рубашкой.

Его, так и оставшийся безымянным, спутник после небольшой паузы продолжает, одновременно рисуя на поверхности стола непонятные знаки. Хотя это уже совершенно точно может быть игрой воображения.

– Вы фотографируете тех, в ком сильна аура, она вечно играет в ожидании, в ожидании возможности раскрыться, показать себя миру. Во всей своей необыкновенной красоте.

– Как в вас.