Открытки падали с неба

Мы быстро скинули одежду и голышом забежали в воду, которая была еще прохладной и оттого жутко бодрящей. Мы долго купались и плескались на мели, не заходя глубже – течение реки было сильным. Когда мы вышли, я повалил Инну на песок, не в силах сдержать желание. Целуя ее, я восхищенно подмечал детали: капельки воды на ее покрытом мурашками теле, растрепанные волосы и бесконечно счастливые небесные глаза. Мы занялись сексом, даже не расстелив захваченное полотенце, а потом снова пошли в воду. На этот раз мы не дурачились, наоборот, поддались убаюкивающей неге: Инна забралась ко мне на бедра, и мы медленно качались на волнах от проплывающих вдали катеров рыбаков.

Почти до полудня мы загорали на пляже, лишь когда солнце начало нестерпимо припекать, мы оделись и пошли к машине. Я чувствовал, что сильно обгорел, но тем не менее радовался, как подросток, снова переживающий первую влюбленность и изучающий границы еще маленького мира родного Павлово.

Мама встретила нас с приветливой доброй улыбкой. Только проходя мимо нее в прихожей, она с негодованием спросила, почему я не перезвонил.

– Мам, я думал, ты просто хотела спросить, как дела, – недоумевал я.

– Хотела попросить торт зайти купить, чтобы Инне понравился, – мама махнула рукой, – да сама утром уже сбегала. Купила тот, что подороже.

Папа сидел за кухонным столом и, увидев нас, начал тяжело подниматься. Я жестом остановил его, подошел и обнял. Мама усадила нас, а сама стала суетиться с чашками и тарелками, останавливая любые попытки ей помочь.

Беседа за чаем со сметанным тортом, который оказался свежайшим и безумно вкусным, несмотря на переживания мамы, была очень оживленной и интересной. Я делился последними новостями с работы, Инна рассказывала забавные случаи из своей деятельности, а также ветеринарной практики отца. Я наклонился и шепнул маме, что хочу поговорить наедине с папой.

– Инна, хотите посмотреть детские фотоальбомы? – тут же спросила мама.

Я с безмолвным отчаянием смотрел вслед выходящим с кухни маме и Инне. Я терпеть не мог свои детские фотографии – субтильный скромный мальчик всегда в заднем ряду на общих школьных снимках и скучные типовые фото среднестатистической провинциальной семьи. В сравнении с артистичной Инной на ее фотографиях в спальне, мои покажутся ей унылой обыденностью. Я тяжело вздохнул и подсел ближе к папе.

– Инна, кажется, очень хорошая девушка, – начал папа. Он был в отличном настроении, и мне так не хотелось его портить разговорами о болезни и необходимости пойти к врачу.

– Да, она чудесная, – ответил я и с грустью продолжил. – Пап, я хотел поговорить о твоем здоровье.

– Перестань, Данька, – папа горестно отмахнулся, – мне и матери хватает: и дня не проходит, чтобы она меня к врачу не отправляла.

– А ты, как всегда, противишься, – риторически отметил я. – Но ведь, правда, надо съездить, узнать. Остановишься у меня, я тебя на МРТ отведу, анализы найду, где лучше сдать.

– Нет, сын, я три года назад обследовался у нас в городской больнице, достаточно. И денег вымотали, и нервов.

– Пап, но вдруг что не дообследовали? Ведь ухудшения есть. Ты прошлым летом без трости ходил, а теперь, – я указал на простую медицинскую трость рядом с ним. Я не знал, на что давить, папа всегда был непробиваемым в своих решениях. Остался последний аргумент, ком подкатил к горлу. – Дядю Славу вчера похоронили, я за тебя переживаю.

– Данька, ну пусть даже и не нашли у меня чего-то, пусть даже рак, как у Славки, – папа развел руками, – ну и будь он неладен тогда, так и умру, не зная.

– Да что ты говоришь такое?! – я отчаялся и прикрикнул на отца. – Даже если есть один шанс на миллион, что тебе можно помочь, почему бы не воспользоваться им?

Папа с досадой покачал головой, он явно не хотел, чтобы разговор переходил в скандал и, подумав минуту, ответил:

– Ладно, запишусь в нашу городскую. Глаза б мои ее не видели, – но тут же добавил, успокаивая меня. – Ради тебя схожу еще раз.

Я действительно успокоился. Я, конечно, не был уверен, что отец отправится на обследование в ближайшее время, но однажды – точно: его слову можно было доверять. Он и меня так учил с детства: «Если пообещал – всегда выполняй». Я решил еще немного поговорить про вчерашние откровения.

– Пап, я вчера очень удивился, что ты сохранил мои чертежи. И что вообще так много помнишь из детства.

– А как не помнить, сын? – папа грустно улыбнулся. – Я сейчас жалею, что так мало времени с тобой проводил. Работа да работа, а потом ты взял и уехал. Вот и все, время прошло. Ладно, хоть Славка с тобой занимался.