Открыто сердце (СИ)

Они обменялись почтовыми адресами и договорились отправлять друг другу письма раз в два месяца, вне зависимости от того, общались ли они в этом месяце или нет, и каждое новое письмо не должно быть ответом на предыдущее. И ни слова в переписках о своей реакции. Просто кусочки историй, без начала и без конца, вырванные из контекста, такие себе отрывки-сиротки, которые могли себе позволить все что угодно.

Это было, разумеется, опасно – ведь он мог бы приехать, например. Хотя Аня слишком в этом сомневалась, он слишком рационален – предупредил бы, и она нашла бы отговорку.

За все время их общения Ане пришло четыре письма… Но лучше всего характер их общения, да и самого Адониса раскрывает первое из писем, }а потому именно о нем будет упомянуто.

Адонис фотографировал на ломокамеру и прислал конверт с 33 фотографиями. И всего одна фраза – найди закономерность. Задача была не из простых. Аня возилась с письмом несколько часов, но никак не могла понять, в чем же дело.

Фотографии можно было поделить на три группы по одиннадцать – пальцы, книги и фигурки из сыра. Аня решила для начала разобраться с группой пальцев – на каждом фото на ладонной поверхности пальцев были нарисованы человечки с разным выражением лица и разных цветов, но трижды встречалось такое положение среднего и указательного пальца, что получалась V, и на всех этих фото человечки были, скорее, веселые, а на остальных точно – грустные.

На фотографиях сыра – каждый кусочек сыра был подписан, прямо на сыре фиолетовой ручкой было выведено порядковое число – один, два, три и т. д, фотографии были абсолютно идентичными, но сыр отличался по кол-ву дырочек.

Если посчитать количество дырок и записать числа в таком порядке, как они были указаны, получалось:

790 58 163 52 49

С этим Аня разобралась быстро и перешла к группе страниц.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что это были страницы из сборника Есенина. Одиннадцать стихов. Вверху, на каждой из страниц, название было обведено красным карандашом. В одном из стихов было обведено слово «первый». Да, он любил Есенина – это Аня знала, хотя любви этой не разделяла. Ничего душевного в нем не видела. Она вообще не любила стихи – бессмысленные словоформы, где форма зачастую важней сути. «Пф…» – думала она…

Итого, внимательно прочитав все, пытаясь вникнуть в смысл – может, они взаимосвязаны по сюжету – но, не обнаружив схожести, Аня выписала все названия стихов на листик, но получалаь белиберда, и никакой закономерностью и не пахло! «”Первый”? Что же значит “первый”?» – думала она. Попробовала прочитать первое слово в каждом стихе – опять-таки, бессмыслица. Аня уже почти готова была оставить в покое загадку, но внезапно воодушевилась и попробовала переписать первые буквы из всех названий – получилось «цясемещеидж».

«Жди еще месяц!» – поняла она. Поняла так быстро, потому что порой, убежденная в том, что не использует свой мозг и на десятую долю от возможного, тренировалась в письме задом наперед и двумя рукам одновременно, прогресса достигала крайне медленно, но приятное щекотливое изнеможение после 10 минут усиленной мозговой деятельности доставляло ей удовольствие.

Итак, жди еще месяц, непонятный номер и три vvv. И ни единой возможности это обсудить – прекрасно!...

Аня слово сдержала, и, подавив свое любопытство, никак не давала понять, что получила письмо. А сама отослала ему свой «яойный» рассказ. Почему-то Ане нравился именно «яой».

Героев она обычно заимствовала в чьих-то вселенных, но иногда выдумывала сама. Этот рассказ она посвятила Адонису. Это было очень… рискованно. Он мог бы не понять. У них были странные отношения, достаточно двусмысленные, но в такой степени, в которой позволяют приличия между двумя неопределившимися юношами, чья витиеватость и склонность к самокопанию – скорее бремя, чем повод для гордости.

Аня не знала, как Адонис относится к подобному. Напрямик они никогда не касались таких тем, конечно, было очевидно, что это – не просто дружба. Да и дружбой не назовешь… Но готов ли был Адонис это признать? Воспринимал ли он это так же, как и она? Или, может быть, это просто было для него интеллектуальной отдушиной? Если было, Аня не могла понять. Но она любила риск. В конце концов, она знала, что в силах прекратить любую игру, даже крайне интересную, и идти дальше. Она сильная девочка.

И все рано или поздно заканчивается... Аня прислала ему рассказ с типичным сюжетом – мальчик сирота, который знакомится с самураем, он старше его на 10 лет и просит быть его наставником. Самурай ищет медальон, потерянный им когда-то давно, и мальчик отправляется в путь с ним. Им приходится многое преодолеть вместе, а главное – преодолеть самих себя, ведь не так-то просто признаться себе в том, что ты чувствуешь нечто… не совсем подобающее и ничего не можешь сделать с этим.

Аня перечитала свой любимый отрывок.