Открытое общество и его враги

20.21

В первом томе «Капитала имеется специальный раздел, озаглавленный «Товарный фетишизм и его тайна» (Capital, 43 и след. — (МЭ, 23; 103)).

20.22

См. Capital, 567 (курсив мой) — (МЭ, 23; 532), где Маркс подводит следующий итог: «Удвоение производительной силы труда при прежнем разделении рабочего дня оставит цену рабочей силы и прибавочную стоимость без изменений. Только теперь каждая из них будет выражаться в двойном количестве, но соответственно удешевленных потребительных стоимостей» (т.е. товаров). «Таким образом, при повышающейся производительной силе труда цена рабочей силы могла бы падать непрерывно наряду с непрерывным же ростом массы жизненных средств рабочего» (см. также Capital, 328 — (МЭ, 23; 325)).

20.23

Если производительность в среднем возрастает в общем масштабе, то возрастает и производительность золотодобывающих компаний, а это значит, что золото, как и любой другой товар, становится дешевле, поскольку оно оценивается в рабочем времени, необходимом для его добывания. Соответственно все, что относится к другим товарам, имеет отношение и к золоту, и поэтому когда Маркс говорит (см. предыдущее примечание), что реальный заработок рабочего растет, то, согласно его теории, это верно и относительно его заработка, исчисляемого в золоте, т.е. в деньгах. (Следовательно, анализ Маркса (Capital, 567 — МЭ, 23; 532) итог которого я цитировал в предыдущем примечании, некорректен там, где он говорит о «ценах». Ведь «цены» являются «стоимостями», выраженными в золоте, и они могут оставаться постоянными, если производительность одинаково возрастает во всех сферах производства, включая производство золота.)

20.24

Удивительная черта марксовой теории стоимости (отличающейся в этом отношении, по мнению Дж. Винера, от теории английской классической школы) заключается в том, что в ней проводится фундаментальное различие между человеческим трудом и всеми остальными процессами, происходящими в природе, например деятельностью животных. В результате эта теория целиком основана на этической концепции, т.е. на доктрине, согласно которой человеческие переживания и человеческая форма жизнедеятельности принципиально отличаются от всех других природных процессов. Эту доктрину можно назвать доктриной священности человеческого труда. Я не отрицаю, что эта теория верна в моральном смысле и что мы должны следовать ей в своих поступках. Однако я думаю, что экономический анализ не должен основываться на неосознанно принятой автором такого анализа этической, метафизической или религиозной доктрине. Маркс, который, как мы увидим в главе 22, не верил в моральность человека или подавлял в себе такую веру, опирался на этический базис там, где он сам этого не ожидал — в своей абстрактной теории стоимости. Разумеется, эта особенность марксовой теории тесно связана с его эссенциализмом — он считал человеческий труд сущностью всех социальных и экономических отношений.

20.25

Об интервенционизме см. прим. 10 к гл. 16, прим. 22 к гл. 17 и прим. 9 к гл. 18 (см. также прим. 2 к настоящей главе.)

20.26

О парадоксе свободы в его приложении к экономической свободе см. прим. 20 к гл. 17, где указаны другие ссылки.

Проблема свободного рынка, которая упоминается в настоящей главе только в связи с рынком труда, очень важна. Если обобщить сказанное по этому поводу в тексте, то становится ясно, что идея свободного рынка парадоксальна. Если в рынок не вмешивается государство, то в его деятельность могут вмешаться полуполитические организации, такие как монополии, тресты, союзы и т. д., превращая свободу рынка в чистую фикцию. Кроме того, очень важно осознать, что без хорошо защищенного свободного рынка вся экономическая система перестает служить своей единственной рациональной цели — удовлетворению требований потребителя. Если у потребителя нет выбора, если он должен брать то, что предлагает производитель, если не потребитель, а производитель — будь то частное лицо, государство или отдел маркетинга — является хозяином рынка, то может возникнуть ситуация, при которой потребитель является для производителя только поставщиком денег и перевозчиком хлама, вместо того, чтобы производитель удовлетворял желания и нужды потребителя.