Открытое сердце

Конечно, я сразу же перестал водить расческой, взял ее за талию и как юлу повернул обратно к себе лицом.

— Эл, люди таскают тебя за волосы? — попытался я прояснить ситуацию, так как все же не очень было понятно, о чем она говорит.

— «Да. Ты находишь это странным?» — совсем неуверенно спросила девушка, словно проверяя на практике где-то подслушанную теорию.

— «Мне так кажется. Нет смысла ставить на нас эксперименты, если результат известен наперед. Однако, люди их постоянно проводят все равно. Поэтому биороиды всегда живут отдельно, за исключением выездных миссий, как эта».

— Погоди микочку, значит СБшники проводят на вас эксперименты, — севшим от услышанного голосом спросил я и, получив утвердительный кивок добавил, — и какие именно эксперименты они проводят?

— «Модели мужского пола чаще всего проверяют на выносливость и силу. Вчера ночью 12С бил рукой по покрытиям различной прочности. Модели женского пола чаще просят выполнить задания, имеющие женское начало».

— «Сукины дети», — промелькнуло в моей голове.

— «Наставница учит всех новосозданных держаться от людей на расстоянии. Люди имеют привычку портить биороидов. Производство даже одной модели весьма затратно. Нелогично получается, не правда ли?» — подвела итог девушка.

— «Действительно, очень дорогое удовольствие. Причем тут твоя жизнь, дорогая?» — подумал я. Ну и что прикажешь здесь делать? Я не могу тряхнуть каждого человека на Катрине, не могу попросить ее дать сдачи, не могу забрать из армии, не могу никак защитить.

— Эл, ты не должна выполнять бестолковые команды обычных людей. Что если они попросят тебя застрелиться? — попробовал я подойти со стороны прямой логики.

— «Настолько ответственный приказ может отдать только непосредственное руководство армии».

Хорошо, значит существует некая градация. Уже легче.

— И все-таки, ты не находишь такое отношение откровенно неприемлемым? — продолжил я свою мысль.

— «Биороиды — не люди», — просто показала она жестами, ставя точку над всеми объяснениями. — «Можно взять проигрыватель на время?»

— Бери, — вижу, что ей не совсем хочется говорить о том, куда я понемногу сдвигаю тему. Ладно, нужно сначала самому переварить информацию, прежде чем действовать.

— Но ты по-прежнему желаешь держаться к народу ближе? — спросил я не для того, чтобы больше запутать свою собеседницу. Скорее уж, чтобы вживую обозначить свое поражение перед обществом.

— «Да. Есть много вещей, которые хочу увидеть», — живо приободрившись написала она, а затем остановилась, дабы задать вопрос, который, вероятно, давно беспокоит светлую голову. Эл очень часто не выказывает эмоции правильно, или соответственно настроению, но ее простые ясные глаза всегда рисуют правду. За ними легко обнаружить истинный настрой девушки-биороида. Так происходит и сейчас. Ну вот что может вызывать тревогу в абсолютно безобидной ситуации как наша?

— «Через две с половиной декатии будет проходить торжество спасшихся. Можешь сводить меня на него?» — вывела она наконец, переборов чувство неуверенности перед ответом.

Вот оно что! Самый грандиозный праздник на планете. Конкурсы, танцы, веселье, много общения и развлечений — в общем все, от чего я стараюсь держаться подальше.

Сделав глубоченный вдох, я на четвереньках отполз к стене, чтобы прижаться к ней спиной. Все это время зависшая девчонка не отпускала от меня пристальных глаз, так и держа в руках лист, словно выпрашивая милостыню у прохожих. Не нужно уговаривать, не нужно ничего выпрашивать, я не стою этого.

— Конечно сходим, — улыбнулся я, уже рисуя план действий в голове. Одно дело мечом махать, совсем другое улыбаться и веселиться. Но я знал, на что подписываюсь, когда спешил к ней на свидание. Придется найти где-то достаточно выпивки, чтобы не испортить вечер своей скованностью и хамским характером. Всего-то ничего.

За этим ответом последовало облегчение, промелькнувшее в синих глазах, а также едва заметная улыбка, которые тут же присоединились к роумеру зависшему у стены.

— «Почему не любишь людей?» — показала 3Л уже жестами, когда мы оба, словно два бездомных на станции метро, уставились вперед, на невидимые поезда.

— Знаешь, что спросить, — зевнул я, чувствуя, как вечерняя усталость берет свое. — Чтобы рассказать мою историю отношений с людьми никакой книги не хватит. Но если вкратце, то я просто не доверяю им. Очень переменчивые. Сорятся из-за никчемных мелочей, ставят в центр внимания вещи, которые не представляют никакой ценности. Окружили себя непонятными порядками и нормами. Поверь мне, ты еще сама намучаешься. Хорошо, что в этот раз мне есть на кого положиться…

— «Скоро наш отряд должен будет вернуться в город», — показала она, запустив тем самым еще один монолог в голове итак загруженного парня.