Открытый финал

Вода сначала показалась обжигающе холодной (хотя и теплее, чем в утреннем душе), но уже через пять минут Захар понял, что в озере теплее, чем на воздухе. Только после строгой команды отца он выбрался на берег.

И растерянно посмотрел на груду одежды. Полотенец они с собой явно не захватили. Неужели придется напяливать все на мокрое тело?

– По дороге досохнем! – заявил папа и подхватил свои вещи. – Бегом марш!

На обратный путь они потратили куда меньше времени – Захара не пришлось тащить. Когда бежишь голый и мокрый, получается гораздо быстрее. Захар не только высох, но снова взмок – на сей раз от пота.

После душа (теперь Захар сам регулировал температуру) ждал завтрак.

«Яичница! – мысленно сморщился он. – Да еще с салом! Ни за что не буду!»

Но неожиданно рот оказался заполнен слюной, в которой слова отказа захлебнулись.

Отец к завтраку вышел уже в серой рубашке и легком светлом костюме. Он быстро расправился с едой, чмокнул на прощание Стефанию и направился к машине.

Захар дождался, когда дверь за папой закроется, и спросил Стефину маму:

– Тетя Карина! А можно я на компьютере поиграю?

Но Стефания не дала маме рта открыть:

– А со мной поиграть?!

– Я должен с ней играть? – выпалил Захар, с ужасом глядя на тетю Карину.

– Не должен, конечно, – мягко сказала тетя Карина. – И вообще, у нас в семье всё мужчина решает.

Захар торжествующе посмотрел на сводную сестру.

– Так веселее же вместе… – глаза Стефы наполнились слезами. – Ну и ладно. Пойду к Машке схожу…

Захар сбежал к себе в комнату. Включил комп (интернет быстрый, ура!), вошел в любимую игру. Артем тут! Еще одно ура!

Не успел он в чате похвастаться, что теперь живет в отдельной комнате в доме у отца, что у него новый комп, как зазвонил телефон. Мама! Захар порывисто схватил трубку.

– Как ты, малыш? – спросила мама.

От ее ласкового голоса Захара развезло.

– Ой мааама, – завыл он и, захлебываясь слезами, начал рассказывать, что отец заставляет его бегать, обливает ледяной водой, никого не слушает и вообще тиран и деспот.

– Потерпи, малыш, – всхлипнула мама. – Я как только смогу, сразу тебя заберу, но пока… Прости меня, пожалуйста…

– Забери меня поскорее, – заныл Захар, – я тут долго не выживу.

– Что ты кушал? – спросила мама.

Захар принялся перечислять, а мама цокала языком и переживала, что слишком мало фруктов и что любимые котлетки ее мальчику никто не приготовит.

При воспоминании о любимых котлетках Захар опять начал подхныкивать. Отвлек его строгий окрик в трубке.

– Я просил не пользоваться телефоном в реанимации! – услышал Захар.

– Я сыночку, я на минуточку, – залепетала мама.

– Сыночек сутки подождет, а вам спать нужно после операции! – сказал строгий голос и связь прервалась.

Захар уставился на аппарат. Реанимация? Операция? Слова были страшные. Из кино, а не из реальной жизни. Он попытался представить себе маму, опутанную проводами, и опять чуть не заплакал.

Компьютер пискнул новым сообщением: «Захар, ты где? Гоу, гоу, гоу!»

«Нужно отвлечься!» – подумал Захар и влился в игру.

Из сурового танкового боя его выдернул отец. Выдернул в прямом смысле слова – схватил на шиворот и стащил со стула.

– Значит, так, – сказал он мрачно, – во-первых, интернет я тебе отключаю.

– Нет! – взвизгнул Захар.

– Во-вторых, если ты еще раз пожалуешься матери, я у тебя и телефон заберу.

– А что я ей, врать должен? – нагло спросил Захар.

Отец легонько тряханул его за плечи.

– Перелом у нее сложный. Сегодня сделали операцию, составили кости. Теперь полтора месяца, в лучшем случае, лежать на вытяжке. Ни о каком доме речь пока не идет. Никуда она тебя не заберет. Она, может, полгода еще будет с палочкой ходить! А зная твою мать… – Тут отец прервался. – Короче, ей нужно спать. А не переживать, что ее великовозрастному хлюпику котлеток не готовят.

Захара бросило в краску.

– Я не хлюпик! – крикнул он.

Отец выдернул комп из розетки и вышел из комнаты.

* * *

На пробежку Захар вышел с твердой решимостью устроить забастовку. Никуда не бежать, пусть хоть силком тащит!

Но оказалось, бежать вообще не пришлось. Отец отвел их на задний двор, где висело баскетбольное кольцо и торчали турники с брусьями.

– Стефа – на брусья, – приказал папа, – Захар – на турник.

Стефания вскарабкалась на брусья и принялась раскачиваться туда-сюда. Захар повис на перекладине.

– Чего болтаешься, как сопля? – спросил отец. – Подтягивайся!

Захар лениво подергался.

– Ужас, – скривился папа.

Захар напрягся, замычал от напряжения и подтянулся до половины. После чего руки задрожали, и он торопливо разжал пальцы.

– Слабак! Стефа, покажи ему!

Девочка легко соскочила с брусьев и подошла к турнику. Запрыгнуть не смогла, и папе пришлось ее подсаживать. Зато потом она легко подтянулась три раза подряд, а затем попыталась сделать что-то мудреное и сорвалась. Отец успел поймать ее, но отругал:

– Рано тебе выход силой делать! Поотжимайся пока!

Поставил дочку на землю и заметил злорадную усмешку Захара.

– А чего ты лыбишься? Она пытается – значит, добьется! А ты… болтаешься на турнике как… блоха на булавке.