Открытый заговор

Но насколько великий организатор бизнеса талантлив и творчески одарен, настолько же он может и осознавать, и с разочарованием отвергать ту цену, которую старый порядок обязывает его платить за развлечения, общественную жизнь, домашний мир и комфорт. Открытый Заговор ничем ему не угрожает; он даже может принести чувство облегчения. Если бы у него были женщины, по-настоящему интересующиеся его делами, а не ищущие одних развлечений, и если бы он вовремя осознал практическое, интеллектуальное и моральное похищение сыновей и дочерей старым порядком, который все еще в силе, он мог бы совсем легко перейти от соглашательства к антагонизму. Но в этом отношении он не может действовать в одиночку. Это должна быть социальная, а не индивидуальная операция. Ясно, что Открытый Заговор должен включать в свою деятельность великую борьбу за души экономически активных людей. Он должен выкроить свой собственный социум из ткани имеющегося социума. Только создав новую и лучшую социальную жизнь, сможет он противостоять многим заманчивым преимуществам и привлекательным качествам старой жизни.

Это постоянная гравитация – назад к традиционализму со стороны тех, кто могли бы составить новый социальный тип, относится не только к большим людям, но и к тем маленьким людям, которые успешно функционируют в современной экономической системе. У них нет социальной жизни, приспособленной к их новым экономическим отношениям, и они вынужденно заимствуют из прошлого те образцы поведения, которые были установлены для более или менее аналогичных им социальных типов старого порядка. Например, самые разные менеджеры и мастера производства в крупных современных концернах ведут образ жизни, который они заимствовали у управляющих, торговцев, арендаторов и высших служащих аристократической земельной системы. Медленно, поколение за поколением, почти наперекор самим себе, освобождаются они от привычек социального подчинения, которые больше не нужны и не удобны в новом социальном процессе, обретают официальную гордость за себя и принимают новые концепции ответственности и лояльности по отношению к новой жизни. И они обнаруживают себя в положении классовой оторванности и превосходства над общей массой менее прогрессивных рабочих, существование которых является неоправданным и ненужным в новых условиях. Механизация и научная организация труда продолжают революционизировать производственную деятельность, постепенно устраняя неквалифицированных рабочих, поденщиков и чернорабочих. Но социальная организация современного общества и коллективное поведение современных рабочих все еще наследуют традиции лордов, арендаторов среднего класса и батраков. Развитие самоуважения и взаимного уважения в массе современных квалифицированных работников является важной и деликатной задачей Открытого Заговора.

Огромная масса моральной силы была потрачена впустую за последние сто лет из-за антагонизма «труда» и «капитала», как если бы это было главной проблемой в человеческих делах. На самом деле этот антагонизм никогда не был главной проблемой и продолжает неуклонно терять свое былое значение. Древние цивилизации действительно широко опирались на рабский и невольничий труд. Человеческие мышцы были основным источником энергии, наряду с энергией солнца, ветра и воды. Но изобретения и открытия настолько изменили условия производства, передачи и использования энергии, что мышечная сила становится экономически второстепенной и несущественной. Нам больше не нужны дровосеки, водоносы, носильщики и землекопы. Мы больше не хотим иметь этой расплодившейся массы дюжих потных тел, без которых прежние цивилизации не смогли бы выжить.

Нам нужны внимательные и понимающие свое дело опекуны сложных и деликатных машин, знающие, как с ними правильно обращаться, чтобы не повредить и не испортить их. Чем менее эти властелины наших машин будут склонны к неумеренной плодовитости, тем больше для них в мире останется места и пищи и тем просторнее и обильнее будет их жизнь. Даже на самом низком уровне полностью механизированной цивилизации требуется отбор и селекция человеческого элемента. В современном мире толпы – это пережиток прошлого, и вскоре они станут анахронизмом, поэтому психология толпы не может служить основой нового порядка. Именно потому, что труд становится более умным, ответственным и индивидуально эффективным, его голос становится все более настойчивым и громким в социальных процессах.

Именно потому, что это больше не простой рабский труд, а со-трудничество, становящееся все более и более осмысленным в деталях, трудящийся теперь возмущается, когда с ним обращаются как с рабом, дают ему жилище раба, кормят как раба и погоняют как раба, и его гордость, мысли и чувства не принимаются во внимание. Труд восстает, потому что на самом деле он в древнем и точном смысле этого слова вообще перестает быть трудом.